Читать «Олимпионик из Артаксаты» онлайн - страница 103

Издано в Риме, в месяце элафеболионе, в VII году VI индикта».

Едва писец закончил чтение, как Амброзий, выхватил у него лист и поднёс его вместе с пером Феодосию. В зале воцарилась тишина. Над Играми в Олимпии нависла смертельная опасность.

— Memento mori, Caesar! — предостерегающе произнёс Вараздат.

В то же мгновение новый приступ боли исказил гримасой лицо императора. Но он медленно поднял руку с пером и поставил под эдиктом свою подпись.

— Аминь! Absolvo te! — громко сказал Амброзий. В его торжествующем голосе звучало плохо скрытое ликование.

Вараздат со скрещёнными руками на груди молча ждал решения своей судьбы.

— Я всегда помню о смерти, — вдруг хрипло произнёс император, глядя сузившимися от боли глазами в лицо Вараздату. — Но физические муки страшнее, чем смерть!

Подлинный смысл этой фразы Вараздат понял только тогда, когда, обратившись к писцу, Феодосий приказал:

— Запиши моё повеление! Изменника Вараздата, бывшего царя Армении и олимпионика, — тут император помедлил, мучительно хмуря брови и страдальчески гримасничая, — сослать в Тунис на каторгу, в каменоломни.

И пока писец выводил слова императора, Феодосий смотрел через плечо на появлявшиеся под пером писца строки. Вдруг он гневно выхватил из рук дрожащего писца пергамент и крикнул:

— Что пишешь ты, несчастный?! Я сказал не Тулис, а Тунис. Тулис — это остров в океане, к северу от Испании и Галлии, у самой Шетландии. А Тунис находится на африканском берегу, рядом с Карфагеном

В этот момент боль, наверное, внезапно отпустила императора, потому что он вдруг успокоился и насмешливо добавил:

— Пусть выходец из армянского Карфагена доживёт свои дни в окрестностях Карфагена подлинного. — И Феодосий рассмеялся своей шутке. — Исправь, как велено!

— Не надо ничего переделывать, цезарь, — вкрадчиво заговорил архиепископ. — В римских легионах есть немало выходцев из Армении, и я. не уверен, что среди них нет лазутчиков. Пусть писец допишет после слова «Тулис» — «остров в океане».

— Я не могу сослать его на землю, над которой не имею власти, — возразил Феодосий.

— Ты сошлёшь его, как и решил, в Тунис. На все, кто попытается проверить тождественность обнародованной воли цезаря с её записью в приказе, смогут убедиться, что Вараздат для них недосягаем и что могущество римского императора поистине не имеет пределов.

— Пусть будет так, — нехотя уступил Феодосий, хотя эта уловка была ему не по душе. Власть римского императора и так была безгранична, и она вовсе не нуждалась в обмане, чтобы быть возвеличенной.

— Как быть с отрядом и сановниками бывшего царя? — угодливо спросил Теренций.

— Будь великодушен, цезарь, не чини им вреда! — Это были последние слова Вараздата.

Феодосий внимательно и, пожалуй, впервые за всю встречу с уважением посмотрел на олимпионика.

— Обезоружить, посадить на торговое судно, направляющееся в Трапезунт, и выпустить там на свободу! Hoc volo, sic jubeo!

Такова была воля императора.

* * *

Большое торговое судно выплывало из римского порта Остия. На его палубе стояло около полусотни смуглых молодых людей, без сомнения, чужеземного происхождения. Их выправка выдавала в них воинов. Но они были без оружия, явно в подавленном состоянии. Среди невольных путешественников были молодые нахарары Карен, Арсен и Рубен, бывший хранитель царских подарков Ота Апауни, а также воины личной охраны царя.