Читать «Одна из многих» онлайн - страница 4
Виктория Самойловна Токарева
В те времена у Кеши было много привилегий, включая продуктовые пайки с нежной вареной колбасой, не говоря о шпротах.
Сейчас этой колбасы навалом, были бы деньги.
Когда Брежнева не стало, Кеша потерял работу. Какое-то время он сидел, ничего не делая, и вдруг понял: какое это счастье — жить только своими интересами. Зачем сочинять лживые картонные фразы, когда можно не сочинять. Можно читать хорошие книги, ходить в бассейн, гулять по арбатским переулкам и думать, думать, размышлять…
В один из дней Кеша сел за письменный стол и стал писать воспоминания, как летописец Пимен. Кеша трезво понимал, что опубликовать сию летопись в ближайшее время не удастся. Но выплеснуть из себя накопленное очень хотелось. Кеша сидел и писал — и как будто заново проживал свою жизнь. Он мог бы сказать о себе, как Пушкин о Пимене: «Недаром многих лет свидетелем Господь меня поставил и книжному искусству вразумил».
В отличие от Пимена Кеша не молился, ездил на базар за продуктами и мыл посуду после еды.
Анжела обратила внимание на то, что посуда вымыта недобросовестно, только с одной стороны. С внутренней. А внешние поверхности — липкие от жира.
Она вывалила все тарелки и чашки в таз, настрогала хозяйственное мыло, добавила пищевую соду и перечистила тщательно, до блеска.
Посуда стала сиять, как армейские пуговицы. Тарелки и чашки выглядели как новые, только что из магазина.
После посуды Анжела вымыла окна.
Она стояла на высоте четырнадцатого этажа и пела. Привычка такая: работать и петь.
Голос был чистый, сильный, захлестывал как угодно высоко и летел вольно. И вся Анжела, стоящая в окне, молодая и гибкая, с высокой шеей и длинными ногами, будила в людях «воспоминание о мазурке». Есть такое музыкальное произведение. Не сама мазурка, а именно воспоминание. Воспоминание бывает более пронзительным, чем реальность.
Люди останавливались, смотрели, подняв головы. Потом вздыхали и шли дальше.
Иннокентий тоже смотрел и тоже вздыхал. Почему ему не встретилась такая девушка — работящая и бесхитростная, а встретилась интеллектуальная Кира Сергеевна, которая знала все про все и сыпала цитатами. Кому нужны эти бесплодные знания? Лучше бы окна мыла и детей рожала одного за другим. Родила единственного сына, погнала на философский факультет университета. И что теперь? Сын знает всякие мудреные слова, философские течения, а денег зарабатывать не может, и ни одна баба возле него не удерживается.
Двадцать первый век — время не разговоров, а конкретных дел.
Помытые окна сияли в пыльных занавесках. Это было похоже на человека, который после бани надел на чистое тело грязную одежду.
Анжела сорвала занавески и выстирала их руками. Стиральной машине она не доверяла.
Далее развесила занавески на балконе, чтобы набрались естественного солнца и ветра. Для этого пришлось натянуть веревки, а для веревок приспособить крючки. А для крючков пришлось заставить Иннокентия продолбить в бетоне дырки и вбить дюбеля.