Читать «Одиссея Хамида Сарымсакова» онлайн - страница 87

Люди, самые мужественные и бесстрашные, перед почтальоншей трепетали, едва завидев худую фигуру в телогрейке, с сумкой через плечо. Какое известие несет она?.. Погиб!.. Пропал без вести?.. Искалечен!..

Сжалось сердце и у Евдокии Ивановны при виде зловещей женщины.

— Здравствуйте, — тихо проговорила она. — Вы к кому?

— К Сарымсаковым.

— Ну и... — пролепетала Евдокия Ивановна, заранее обмирая.

— Казенный конверт, — каким-то механическим голосом произнесла почтальонша. Люди, которых она обслуживала, как-то не задумывались над тем, что «зловещая» горько переживает каждую чужую «похоронку», что от мужа и восемнадцатилетнего сына она тоже давным-давно не получает вестей. А по ночам ей мерещатся молодые и пожилые, совсем юные, безусые солдаты, офицеры, лежащие в тех неживых позах, в которых застигла их смерть!

И она со стоном, в ледяном поту просыпалась. И, ненавидя себя, внутренне содрогаясь, вставала, шла на почту — и начинала все сначала: сеяла горе, материнские вопли скорби и отчаяния.

Правда, бывали светлые дни. Кто-нибудь получит с фронта радостное известие. Но даже, принося радость в дом, понимала она, что радость эта не настоящая. Вот сидит отец с матерью, угощают почтальоншу чаем с сахаринной коврижкой. Сын отличился! Орден ему. Капитаном стал!.. А в это самое время их сын уже покоится под фанерной пирамидкой с надписью на ней чернильным карандашом: «...Пал смертью героя. 1924 — 1944».

А потом вдруг от него, как от живого, начинают приходить письма, письма...

— Покажите письмо, — попросила Евдокия Ивановна.

— Не вам — Сарымсаковым.

— Дайте!

— Ну и что будет, что дальше?..

— Да будьте вы человеком! Нельзя же так… сразу!..

— Чему быть, того не миновать. Лучше уж сразу. А впрочем, возьмите.

Почтальонша зашагала дальше, шаркая калошами, надетыми на шерстяные чулки. Евдокия дрожащими руками вскрыла конверт... «Похоронка»!..

И она спрятала ее в комод. На что надеялась Евдокия Ивановна, она не ведала. Знала лишь, что не перенесет Бадыгуль-апа такого удара.

Гадая, Дуся бессовестно лгала несчастной матери. Но это была святая ложь.

... Как-то, хлопоча по хозяйству, Евдокия Ивановна увидела входящего во двор раненого солдата в потрепанной шинели и на костылях. Лицо незнакомое. Кто бы это мог быть?

— Вам кого, товарищ военный?

— Мне к Сарымсаковым. Сын попросил зайти.

— Кто?! — не поверила своим ушам Дуся. — Какой сын?

— Хамид.

— А вы, часом, не перепутали адрес? — Евдокия Ивановна перешла на шепот. — Их сын погиб. И «похоронка» пришла.

— Хамид Газизович Сарымсаков?.. Восемь дней назад он был жив и здоров. Попросил успокоить мать, отца...

— Да вы заходите, заходите, товарищ военный, — засуетилась Евдокия. — Только сперва ко мне.

— Никакой я теперь не военный, — грустно отвечал человек в потрепанной шинели. — Списали начисто.

— Может, вам негде остановиться?

— Много благодарен. Ташкентский я. Земляк Хамида.

— Заходите. В ногах правды нет.

— Спасибо.

Слух о том, что к Дусе пришел какой-то военный мгновенно облетел двор, и постепенно комнатка ее заполнилась женщинами. Одна пришла в надежде узнать, не встречал ли этот военный на фронте ее мужа, другая — сына, третья просто так, из любопытства. Интересно — человек с войны!..