Читать «Одиночное повествование (сборник)» онлайн - страница 60

Пустыня, по которой шел Иона, словно окаменевший океан, была изборождена гигантскими волнами, простирающимися от одного края горизонта до другого. Местами пески были ровными, словно там стоял штиль.

Горячее солнце подымалось все выше и выше по бледному усталому небу. Сухие мертвые камни покорно лежали на желтом песке, по которому шел Иона, ведя за собой на поводу верблюда-вожака, иногда он забирался ему на спину и раскачивался в такт его неуклюжей поступи. Голова верблюда на крепкой изогнутой шее как бы плыла над волнами, оставаясь почти в неподвижности, а ноги верблюда, длинные и жилистые, рассекали воздух, неутомимо отмеряя шаги по Аравийской пустыне.

Погруженный в невеселые думы Иона, примостившись на седле, сидит сзади крутого горба верблюда. И согнувшиеся преждевременно от тяжелых дум плечи Ионы поникли, волосы поседели за последнее время, щеки сильно впали, оттого шея казалась длинной и вытянутой, как у старика, хотя роста он был среднего и возраста среднего. Но глаза его еще не потеряли своей великолепной остроты.

Следом за вожаком идут остальные тяжело навьюченные верблюды. Солнце уже подходит к зениту и отрадно заливает светом просторы. Но еще не так жарко, и ничто не отягощает движения, кроме грустных мыслей, которыми заполнена голова Ионы и в ночную стужу, и в дневную жару.

Как убежать от Господа Бога? Что сделать, чтобы не идти в этот безбожный город Ниневию? Несмотря на усталость, Ионе не терпится поскорее добраться до приморского города Иоппии.

Он и его караван продолжали идти и идти, останавливались только тогда, когда солнце проваливалось за гребень бархана. Только тогда Иона делал привал, чтобы единственный раз в сутки утолить жажду и голод, а верблюды могли погрызть высохшие ветки кустарников. Ужин у Ионы был таким же скудным, как и питье. Он ел простые пресные лепешки, запивая кислым молоком, смешанным с солоноватой водой, мелкими глотками, чтобы продлить удовольствие.

У погонщиков купеческих караванов в те времена не было ни карт, ни компаса. Но Иона не один раз ходил этим путем и каждый раз полагался только на самого себя, на какое-то врожденное чувство, которое с кровью и молоком передалось от родителей, живших в Синайской пустыне. Он знал, где найти корм для верблюдов и расположение колодца, от которого зависела его жизнь.

На четвертый день после явления ему Господа Бога Иона со своим караваном добрался до колодца. Здесь, как и везде, не было деревьев, в тени которых можно было бы укрыться от палящего солнца. А сам колодец представлял собой не что иное, как выемку в песке, где вода бурого цвета, солоноватая на вкус. Верблюды быстро окружили колодец, жадно принялись пить. Их помет градом падал на песок и скатывался в воду, а струи песка, смоченного верблюжьей мочой, тоже сползали вниз, чтобы добавить горечи и так уже соленой воде. Иона принялся спешно наполнять тяжелые зыбкие бурдюки этой водой, тихо себе под нос напевая древние ритуальные песни водолеев.