Читать «Ограниченные невозможности. Как жить в этом мире, если ты не такой, как все» онлайн - страница 28

Какое-то время помучилась с углем и дровами, закоптилась, запачкалась, почертыхалась, но справилась. Печка загудела, согрелась, стала распространять сперва еле уловимое тепло. Закопчённый чайник и чугунок нашлись в темном углу, в сенях обнаружились и другие запасы – крупы, постного масла. Пшено она принесла с собой. Пока чайник нагревается, она вместе с девочками разберется с сервировкой.

Посуда есть, соль она отыскала с трудом, сахар тоже притаился в самом углу шкафа. Надо проверить Очкарика, как он там. Заснул, но очень горячий. Проснется, нужно будет посмотреть его ногу. Не дай бог, заражение. У нее были с собой какие-то лекарства, но кто ж его знает, для чего они, от какой хвори. В лекарствах она не очень разбиралась, в детстве мало болела, а в спорте – только ушибы да травмы.

Толстый вернулся с огорода с кучей яблок, укутанных в его растянутую темно-синюю толстовку. Яблоки оказались кисловатыми, но ароматными. Просто так есть слишком кисло, но в каше, может, будет и ничего, корицу она тоже взяла с собой.

– Дерево тряс или так срывал?

– Потряс немного, но они и без этого валятся. Я немного падалицы подобрал, которые почище. Вообще-то их по-хорошему все собрать надо: какие в подпол положить, какие отобрать, засушить или варенье сварить. Чего добру пропадать?

– И то верно. Сейчас перекусим и пойдем картошку накопаем. Ее тоже всю нужно собрать – и в подпол. И морковь с луком, да и остальное, что растет, тоже стоит выкопать, все пригодится. Девочки, накрываем на стол. Чай я сейчас заварю, каше нужно еще минут пятнадцать постоять, а я пошла будить мальчиков.

Псих уже проснулся, хмуро лежал в коконе и шептал свои цифры, как монах молитвы.

Она высвободила его из платка.

– Вставай, иди умывайся, завтракать пора. Я Очкарика разбужу.

Очкарик просыпаться не хотел, идея завтрака его совсем не прельщала, глаза у него были мутными. С трудом уговорила его дать осмотреть ногу. Она покраснела вокруг царапины и припухла, но не сказать, чтобы слишком сильно. Может, просто простыл? Дать жаропонижающее, поискать мед?

Кухня заметно согрелась, ребята раскраснелись, Заика, Толстый и Корявая хрустели яблоками, гримасничая от кислоты. Псих раскачивался у умывальника.

– Что ты не умываешься? Давай.

– Я хочу в туалет, но тут нет унитаза, как я схожу в туалет?

– Пойдем, я покажу тебе где.

После продолжительной борьбы и безрезультатных уговоров сходить в дырку она сдалась, показав, где можно пописать за сараем. Рассказала, как ходить по-большому на совок, а потом вываливать это в выгребную яму.

Каша получилась не такой вкусной, как у бабушки, но они жадно накинулись на еду. Горячего не ели уже неделю – с тех пор как после начала войны перекрыли газ, а потом и электричество исчезло, они сидели на сухом пайке. Какое наслаждение есть вкусную горячую кашу! Даже Псих поел с аппетитом, обычно его требовалось долго уговаривать хоть что-нибудь взять в рот.