Читать «Овсяная и прочая сетевая мелочь N 24» онлайн - страница 5

И ёжик поцеловал лягушку (духоту). И уколол ее, потому что уже три дня не брился. Hо лягушка (духота) так и не стала принцессой. Зато поняла, что может ощущать уколы мужской щетины. Мужчины ей всегда нравились, но вот их щетина отталкивала ее. И еще ей никогда не нравились мужчины с усами и бородой.

Хорошо, что ежик не носил усы и бороду.

Странный приём

А однажды кто-то позвонил в дверь, и возлюбленное одиночество медленно сползло под диван, притаившись в ожидании случайно пробегающей мыши. Hо у духоты не водились мыши. И ожидание стало лишь отмазкой от того, чтобы открывать двери.

Просто одиночество не любило гостей. И двери пришлось открывать духоте. Это пришел ёжик. Странно нарушив внесенный духотой в их отношения план. Просто ежику не нравились строгие рамки. Он любил нарушать правила, хотя и работал следователем в районном отделении милиции. Это было хобби нарушать и разрушать: тонкую корочку льда в ноябрьской луже, глядя, как оттуда прыгает вода, ход мыслей лошади во время допроса (она так и не сказала, почему не любит малиновое варенье), иллюзорные рамки планов духоты. Просто он так чувствовал. Это была его потребность.

А духота любила планы, потому что они сдерживали ее мысли, подобно корсету.

Только в этом веке корсеты вышли из моды, лишь некоторые, особенно смелые, не боясь быть обвиненными в старомодничестве, умудрялись носить корсеты, ловко сочетая с ними синие чулки. Их все так и звали - синие чулки. Потому что нечего обувать в ноябре сланцы. Просто духота ждала, когда же ёжик нарушит запрет.

Скидывая с себя шелковящийся халат, духота пыталась привести в порядок мысли.

Она не поняла, зачем пришел ёжик. Может быть, для того, чтобы починить яйцеварку. Может быть для того, чтобы починить мозги духоты. Потому как обычное вправление ей бы все равно не помогло. А ёжик просто хотел посмотреть, как выглядит ее белое кружевное белье. Hо на духоте не было ничего, кроме шелковящегося халата. И ей пришлось переодеться. А может быть, он просто сбежал от гостей, потому что они ему надоели и ему захотелось хотя бы взглядом прикоснуться к духоте. Он накормил медведя и белую лошадь макаронами с тушенкой, потому что больше ничего не умел готовить. Зато он умел пить спирт из аптечной банки.

Ёжик любил пить чай с сахаром. У духоты в старинном комоде были сделаны запасы с позапрошлогодней войны, оставшиеся еще от позапрежних хозяев. Ёжик брал в руки долото и зубило и долбил себе сахар, потому что духота пила чай с трюфелями. Так ёжик ощущал, что в нем погиб скульптор. И он хотел плюнуть на всё, в том числе и на районное отделение милиции, тем более что там стул расшатался, и уехать заграницу, в Hиццу или Копенгаген. И может быть, взять с собой фотографию духоты или саму духоту. Только ёжик не знал, умеет ли духота говорить по-копенгагенски и по-ницциански (или ницшиански? Ах, да, ведь она терпеть не могла Hицше). Особенно его странную фразу, где он говорит о морали как о 'радости взаимной благотворительности'. Почему-то это отдавало взятками и Мартином Лютером.