Читать «Общество мечты» онлайн - страница 144

Мы обязаны своим процветанием технологическому развитию и усилившемуся разделению труда.

Как уже упоминалось, мы во многом обязаны своим процветанием технологическому развитию и усилившемуся разделению труда. Все в большей степени товары производятся в наиболее целесообразных, с точки зрения затрат, местах. Это стало возможным благодаря использованию более эффективных средств передвижения, таких как поезда и пароходы, а также благодаря снижению таможенных тарифов. Эффективные тарифные ставки, исчисляемые как доля тарифного дохода от стоимости товарного потока, упали с 15% в 1880 году до 2% сегодня. Это изменение должно рассматриваться в комплексе с ростом между народной торговли с $7 млрд. в 1820 году до $3786 млрд. в 1992 году — увеличение в 540 раз.

Мировое неравенство тоже начало устанавливаться после 1820 года. Страны, у которых в 1820 году была здоровая экономика, укрепили ее еще больше, а менее благополучные на тот момент страны только слегка улучшили свои позиции. Страны, которые процветали тогда, являются процветающими и сегодня, за несколькими исключениями. Вместе Северная Америка, Австралия и Новая Зеландия были самыми результативными игроками на тот период, увеличив благосостояние на душу населения в 17 раз. Благосостояние в Западной Европе возросло в 13 раз, а Латинская Америка увидела лишь семикратный рост благосостояния. В интересующий нас период Африка демонстрировала самый маленький рост, а к 1992 году — со всеми оговорками, вытекающими из того, что мы сравниваем экономики различных времен и регионов, — Африка достигла лишь уровня развития, существовавшего на большей территории Европы в 1820 году.

Что касается отдельных стран, мировой рекорд экономического роста с 1820 по 1992 годы удерживает Япония, увеличив свое благосостояние в 28 раз. Точно так же, за период после 1950 года самые высокие темпы роста наблюдались в странах дальнего Востока: Корее, Тайване, Сингапуре и Таиланде.

Все это означает постоянно увеличивающееся неравенство — разрыв между богатыми и бедными растет до 1950 года. Затем ситуация меняется, и неравенство уменьшается по мере того, как большинство регионов начинают нагонять Западную Европу и Северную Америку. Это, конечно, особенно верно для дальнего Востока, но и для Южной Европы тоже. Ключевой вопрос: когда современные тенденции приблизят примерное экономическое равенство между мировыми регионами? Этого не случится ранее 2100 года — за исключением дальнего Востока. Неравенство между богатыми странами и Африкой слишком велико и кажется невозможным, чтобы страны и регионы совершали квантовые скачки, кардинально меняющие их положение в глобальной иерархии благосостояния. Этот вывод из работ по изучению экономики после 1820 года не обязательно справедлив для будущего, но модель, пожалуй, сохранится.