Читать «Оборотень (мт-)» онлайн - страница 6

   — Я — новая общность советских людей. Мать наполовину полька. Может, она была когда-то латышкой, но на моей памяти по-латышски не говорила. А моя бабка по отцу — донская казачка, дед — латгалец, а это почти русский. Мне и фамилия русская как раз от него досталась.

Когда он замолчал, Инга шепнула:

— Здорово вы все сказали, я думаю точно так же. Юрий давно забыл подробности разговора, но взгляд ее помнил.

Потом танцевали, потом опять пили.

   С Ингой многие хотели потанцевать, но она танцевала только с ним, и это было впервые в его жизни. Не успел он об этом подумать, как она сказала:

   — А я первый раз в жизни не ночую дома. Меня родители отпустили под честное слово, что я каждый час буду им звонить.

— Я тоже, — сказал он, — но мне можно не звонить. Она и в самом деле каждый час звонила домой.

   Юра вышел на балкон проветриться. Янис курил, прислонясь к перилам:

   — Смотри, как интересно получается: твой дед был латышским стрелком, мой — латышским кулаком. Оба погибли в лагере, а мы сейчас с тобой вместе. — Помолчав, он добавил: — Пожалуй, ты прав. Не окажись Латвия в составе России, мы бы все говорили только по-немецки. Только я бы предпочел, чтобы эта часть Германии осталась западной.

   К двум часам компания хорошо нагрузилась. Опять был какой-то спор о политике, точнее не спор, а гвалт, где каждый, не слушая друг друга, пытался прокричать свое. Кто-то утверждал, что Брежнев в последний год власти был в маразме, кто-то называл Ульманиса предателем, а кто-то, наоборот, патриотом. Янис запел было студенческий гимн, но его никто не подхватил. Несколько человек сидели по углам в отключке, одна пара закрылась в ванной, у них под дверью канючили другие. Длинный тощий Мишка Гринберге без конца повторял одно и то же:

— Порадовались, дайте и людям порадоваться. Кто-то крикнул:

— Выпьем за родную Латвию! Порядочно набравшийся Юра подхватил:

— За Латвию без латышей и евреев!

   Мишка Гринберге вскочил было и чуть не полез в драку, но Юра его остановил:

   — Да брось, ты меня не так понял, я за интернационализм, понимаешь? «Нет для нас ни черных, ни цветных...»

— Я пойду домой, — сказала тихо Инга.

— Я провожу, — предложил Юрий.

И она, словно это разумелось само собой, кивнула.

   На улице хмель начал проходить, на политику больше не тянуло. Юрий взял Ингу за руку, и они пошли по ночному городу, слегка касаясь друг друга плечами. За несколько дней до Нового года подморозило, а теперь снова стало тепло, немного влажно.

   Юрий рассказывал что-то о своей студенческой работе, и она слушала так же увлеченно, как там, за столом.

   Около большого серого дома на улице Кришьяниса Барона она неожиданно остановилась.

— Я пришла.

— Так быстро, — искренне огорчился он.

   Несколько минут они постояли молча, но молчание их не было тягостным.

— Можно я буду называть вас на «ты»? — спросила Инга. И тогда он взял ее за плечи, легко поцеловал в теплые мягкие губы и тотчас же отпустил. Она побежала по лестнице и уже сверху весело крикнула ему:

— До свидания! С Новым годом!

Он пришел домой и сразу набрал ее номер. Она мгновенно сняла трубку, словно сидела у телефона в ожидании звонка. Они проговорили несколько часов, до утра.