Читать «Оберон (2019)» онлайн - страница 3

Пользовалась популярностью картинка — земная яблоня и местное дерево растут вместе, и их сплетенные корни будто служат друг другу почвой. Это взаимное биохимическое игнорирование делало возможным выращивание сельскохозяйственных культур в открытом грунте Оберона. Негативное воздействие со стороны местных организмов означало, как правило, не более чем легкое газовое отравление. И поскольку по отношению к размеру Оберон был самой населенной из новых планет, его разрабатывали. Его разрабатывали, его значение росло. Его значение росло, он становился богаче. Ну а где богатство, там и коррупция.

И сейчас эта проблема вплотную занимала Бирьяра Риттенаура.

На экране его планшета возникло женское лицо. Выступающий подбородок, длинные белые волосы в жестких кудряшках и высокий лоб… Бирьяр постучал пальцем по колену. Он должен знать, кто это. Лицо как лопата. Хорошая лопата, дерьмо мешать. Удобрения мешать. Мешать-шевелить…

— Мишель Шеваль, — сказал он. — Президент Союза Работников Сельского Хозяйства и Пищевой Промышленности.

На экране показалось лицо молодого человека. Приятное, с нейтральным выражением и родинкой в углу рта, которая вызывала в Бирьяре ассоциации с мультяшным кроликом. Такой вот сложился образ — кролик из мультика и баскетбол. Бирьяр точно знал, что образ верный, но никак не мог понять, почему выбрал именно его.

— Черт. — Бирьяр вызвал профиль мужчины.

Августин Балечек. Заместитель министра по транспортной безопасности. Мона склонилась над креслом Бирьяра, положила подбородок ему на плечо.

— Кто это? — спросила она.

Бирьяр улавливал нотки миндаля в ее дыхании, чувствовал движение на плече — Мона что-то жевала. Их браку пошел третий год, и Бирьяр любил каждую минуту, в которую мог вдыхать запах жены или ощущать ее прикосновения к своей коже.

— Кролик-баскетболист, — ответил он. — Эта его родинка похожа на кроличий ус. «Балечек» звучит как «болельщик». Баскетбольный болельщик. В баскетболе есть термин «пробежка», означает перемещение с мячом, то есть с грузом. Парень заведует перемещениями в планетарном масштабе.

Мона вздохнула, значит, задумалась. Указала изящным тонким пальцем на родинку замминистра Балечека.

— Эта штука осталась после того, как он исполнил «глубокую глотку» парню с прилипшим к яйцам гудроном.

Кашель Бирьяра подозрительно напоминал смех.

— Этот Балечек тот еще баловничек, — продолжила жена. — А гудрон используют для строительства дорог, не забудешь.

— Боже правый. Часто вы несете такую похабщину, доктор Риттенаур? Я не смогу пожать ему руку, если при этом буду представлять, как он с кем-то трахается.

— Ну, если не нравится, так сотри из памяти эту картинку и вернись к прежней, с мультяшным кроликом.

— Не уверен, что смогу такое забыть.

Она щелкнула мужа в лоб и улыбнулась.

— Я вижу так. Получается лучше, когда сочиняешь историю. Особенно о процессе, в котором знаешь толк.

И чмокнула его в ухо.

Бирьяру требовалось уложить в памяти двести восемнадцать человек и пятьдесят три организации. Словно настоящий картограф, он составлял из них карту территорий, которые собирался объехать в качестве первого лаконианского наместника на Обероне.