Читать «Обвиняется в измене» онлайн - страница 130

Сушков мог выдать явку и под пыткой — немцы умельцы по части развязывания языков, или его просто-напросто выследили. Как доверять человеку, впервые увиденному сегодня, доверять ему свое дело и жизнь? И не только свою, но и связанных с тобой людей. Искать компромисс? Какой?!

Неожиданно прибежал Колька: взлохмаченный, бледный, он, задыхаясь от быстрого бега, выкрикнул:

— Немцы!

Семен и сам уже слышал стрекот мотоциклов. Куда бежать?

На крыльце появилась хозяйка, позвала в дом, обещая спрятать обоих в подполе, пока незваные гости не уберутся.

— Пошли, все равно больше делать нечего, — встал Андрей.

Прихватив по дороге свое пальто и шапку, он первым спустился в сырую темноту подпола. За ним последовал Семен. Стукнула наверху опустившаяся крышка лаза, потом прошуршал по полу домотканый половик, а Слобода подивился предусмотрительности и осторожности гостя, не захотевшего курить в избе. Если сейчас туда зайдут немцы, то ничего не учуят, а если бы накурили, то их обязательно могло насторожить, что в доме, где живет одинокая женщина с двумя детьми, пахнет крепкой махоркой.

Минут пятнадцать-двадцать было тихо, потом послышался звук мотоциклетного мотора и гулко бухнула входная дверь. Громыхнули по полу над головой притихших мужчин тяжелые сапоги — наверное, в избу вошло несколько солдат.

Что-то зачастил голос старосты — слов не разобрать. Отвечала хозяйка, но тихо. Потом снова хлопнула дверь, прогромыхали солдатские сапоги и послышался громкий голос, сказавший на немецком:

— Он не мог так далеко забраться.

— Надо проверять все, — ответил другой. — Слишком велик риск. Я тоже больше надеюсь на контрольные посты и оцепление района, но есть приказ. К сожалению, он мог узнать слишком важные вещи…

Голоса немцев удалились, снова бухнула дверь избы, потом затарахтел мотоцикл. Вскоре откинули крышку подпола и вниз свесилась голова Таньки с торчащими в стороны косичками:

— Вылазьте.

Наверху резанул по глазам свет из окон, и даже не верилось, что прошло не больше часа их добровольного заточения.

— Уехали? — опускаясь на лавку, спросил Андрей, дрожащими пальцами сворачивая цигарку.

— Упредили, что если будем укрывать беглых, то пожгут, — неохотно сказала хозяйка, подтягивая под подбородком концы покрывавшего голову платка, а нас постреляют. Обшарили дворы и укатили к большаку.

— Это они про него болтали, — жадно затягиваясь махрой, кивнул на Семена гость. — Уходить тебе надо, парень.

— Свяжите с лесом, — снова попросил Слобода.

— Нету у меня связи, — опустил голову Андрей. — Рад бы, да не могу. Сам жду, пока из рейда возвернутся.

— Тогда буду пробираться к фронту, — заключил пограничник.

Гость, прищурившись, поглядел на него, словно прикидывая — шутит или говорит серьезно этот худой человек в одежке с чужого плеча?

— До фронта-то, мил человек, с полтыщи верст и переходить его не на самолете, а на брюхе, да по дороге можешь не раз им в лапы попасть.

— Дойду, — упрямо мотнул головой Семей.

— Ладно, — встал Андрей, натягивая свое пальто. — Спасибо, хозяева, за приют да ласку. Соберите ему чего на дорожку пожевать. Придется помочь человеку. Есть у меня один знакомец надежный, доставит в лучшем виде ближе к Минску. С ним посты немецкие обойдешь, а дальше сам или он чего присоветует. Это все, чем могу посодействовать. А оставаться здесь и вправду больше нельзя — если они сюда раз приезжали, то повадятся. Собирайся, сейчас и отправимся.