Читать «Об ораторе. Книга I» онлайн - страница 43

 (234–255)

А вот почему ты так крепко ухватился за гражданское право, я отлично понимаю, и понял я это еще когда ты говорил. Во–первых, ты угождал Сцеволе, которого все мы не можем не любить за великое его обаяние, видя, что у его науки нет ни приданого, ни убранства, ты ее разубрал украшениями и одарил словесным приданым. Во–вторых, имея у себя дома такого поощрителя и наставника в этой науке, ты положил на нее столько работы и труда, что начал опасаться, как бы твои старания, если бы ты не превозносил эту науку, не пропали даром.

(235) Но я не собираюсь вступать в спор с этой твоей наукой; пусть она и будет такой важной, какой ты ее считаешь. Никто и не отрицает, что она и важна, и обширна, и многие ею занимаются, и всегда была она в величайшем почете, и в наши дни распоряжаются ею самые видные граждане. Берегись, однако, Красс: желая украсить науку гражданского права необычным и чуждым ей убором, как бы ты не лишил ее собственного убора, привычного и исконного. (236) Ибо, если бы ты стал утверждать, что знаток права — это всегда оратор, а равно и оратор — это всегда и знаток права, ты бы этим установил и высочайшее значение обеих наук, и взаимное их равенство, и совместное их достоинство. Но ты признаешь, что законоведом возможно быть и без того красноречия, которое мы исследуем, и что таких законоведов было очень много; а что возможно быть оратором без изучения права, это ты отрицаешь. Стало быть, сам по себе законовед — это для тебя всего–навсего какой–то дотошный и хитрый крючкотвор, огласитель жалоб, начетчик и буквоед; и только потому, что оратору в судебных делах часто бывает нужно опираться на право, ты приставил правоведение к красноречию, как подсобную девчонку.

57. (241) — Есть, конечно, дела такого рода, что споров о праве в них не возникает; но обычно они и не доходят до суда. Разве оспаривает кто–нибудь наследство по завещанию, сделанному главой семьи до рождения у него сына? Никто, потому что рождение наследника делает завещание недействительным. Следовательно, в этой части права не бывает никаких судебных разбирательств, а стало быть, эту часть права — бесспорно, самую обширную — оратор смело может оставить без внимания. (242) А для той части права, которая и знатоками толкуется по–разному, оратору нетрудно найти какого–нибудь правоведа в подмогу своей защите, и, получив от него метательные копья, запустить их самому сплеча во всю ораторскую силу.

Но даже если бы ты не смог или не захотел бы уж и этого делать, неужели ты опасаешься, что дом такого, как ты, мужа и гражданина, будучи покинут сутягами, будет заброшен и всеми остальными? А я так прямо противоположного мнения: я не только не считаю нужным искать на старости лет утешения во множестве приходящих за советами, но мечтаю об одиночестве, как об убежище, хоть оно тебя и страшит. Ибо, по–моему, для старости нет ничего прекраснее покоя.