Читать «Оазис человечности 7280/1. Воспоминания немецкого военнопленного» онлайн - страница 93
Вилли Биркемайер
Нелли сказала, чтобы я сел — вот табурет. Это рядом со столом, за которым они работают. Шапку я держу в руках, расстегнул полушубок, а сам украдкой смотрю на Нину. Она звонит по телефону, листает книжку, где номера записаны от руки, — и нигде начальника не находит. Нашла заместителя, но тот ответил, что сколько нужно людей и на какие места — об этом надо говорить только с Мишей. Робко спрашиваю, можно ли ждать здесь, в тепле, дальше. Конечно, можно. Боже мой, какое счастье!
Нелли уже включила кипятильник, чтобы заварить чай, а Нина стала расспрашивать про меня и про лагерь. Сколько мне лет, когда попал в плен, знаю ли, что с семьей. Я охотно рассказываю, она с интересом слушает. И про брата, которого уже давно отпустили из американского плена, и про переписку с родителями и друзьями. Так мы разговариваем, и вдруг, буквально на полуслове, врывается Миша.
«Как вам это нравится? — вопрошает иронически. — Я там ношусь по жуткому холоду, а они тут уютно устроились! Витька, что нового?»
Отвечаю, что нашли пятерых электриков. Завтра могли бы работать уже здесь.
«Они электрики? Тогда приводи их сюда, прямо завтра. Я скажу Саше, чтобы поставил их заниматься делом, а не уголь лопатой грузить!»
Я встаю и начинаю одеваться, хотя очень хочу задержаться здесь.
«Куда ты идешь, Витька?» — спрашивает Миша удивленно.
Отвечаю, что в силикатный цех, где тоже нужны люди — крепкие парни.
«Черт с ними! Выпей с нами чаю, Нелли или Нина заварят».
Как я ему благодарен! Побыть еще немного рядом с Ниной, смотреть в ее лучистые глаза, впитывать каждое ее слово. А Миша извлекает из сумки бутылку и, прежде чем Нина приносит чай, наливает в чашки по хорошей порции крепко пахнущего коричневого напитка.
«Армянский коньяк, — сообщает Миша. —
Напиток и в самом деле хорош, тепло от выпитого растекается по всему телу. Ох, а что говорил мне Макс? Он сказал, чтобы я выбросил из головы эти выпивки на работе. Так что уж лучше я от следующей порции откажусь, как бы мне ни хотелось подольше побыть с Ниной; ведь доносчики есть везде. Того и гляди, попадешь в карцер, а то и в штрафной лагерь, у русских это просто, хоть сами они и пьют водку почем зря.
Я объяснил Мише, что мне нельзя пить, я же военнопленный. Он протестовал, обещал, что сам отвезет меня потом в лагерь, но я встал и начал одеваться. И Нина тоже встала и пошла провожать меня к двери. И тихо сказала:
Послезавтра! Неужели она заметила, как я на нее смотрел, как буквально ловил каждый звук ее слов? Это замечательно, я счастлив, я хочу обнять каждого, хочу кричать на весь мир: «Нина, дорогая Нина, я тебя люблю!»
Сколько же времени я пробыл на электростанции? Видно, от счастья совсем забыл про время: по дороге к силикатному цеху встречаю рабочих, идущих со смены. Я заторопился — силикатный цех ведь недалеко, и мне повезло, начальника смены Володю я там застал. Он тоже жалуется — нужны, мол, парни покрепче, здесь тяжелая работа.