Читать «О театре, о жизни, о себе. Впечатления, размышления, раздумья. Том 1. 2001–2007» онлайн - страница 6

Все фокусы Шарлотты (Н. Вилькина) многозначительны и поданы так, что становятся комментариями к продаже сада. Вот продает плед в хорошем состоянии – как сад, перекличка взглядами с Раневской. Бросает на пол куль с ребеночком – вот так же выкинули на улицу обитателей усадьбы. Образ утраты и предательства.

Говорят, «Дачники» – самая чеховская пьеса Горького, ее часто играют по-чеховски. Но никогда не видела, а у Л. Хейфеца вдруг обратила внимание, что Чехова можно трактовать через Горького, через социологию. Старые люди, Раневская и Гаев, интеллигентные до мозга костей, но это не играется, а присутствует. Они лишены изначально как снобизма, так и пошлости. Победа Лопахина здесь как пришествие Хама, которое, правда, в лице Ю. Каюрова вроде бы не так страшно. Его монолог про покупку – самоутверждение, гордость за себя: отец был мужиком, а я купил. И любви к Раневской нет, есть атавизм раба, который не может не любить хозяйку. Однако любопытен в связи с этим его финальный диалог с Петей: у тебя отец – мужик, у меня – аптекарь, но из этого ничего не следует. Главное – надо самому быть человеком.

У Е. Буренкова, на редкость, роль Пищика оказалась РОЛЬЮ! Он играет так, будто уже прошел историю с продажей вишневого сада. Его «Ничего!» так многозначительно и глубоко. Он утешает тех, кто еще не знает, что это не смертельно. У него дрожат руки и голос, и в каждом движении и слове – достоинство.

На вопрос Раневской Лопахину о Варе: «Почему вы сторонитесь друг друга?» – в этом спектакле очень легко ответить: потому что они ровня, потому что она с ее приземленной хозяйственностью напоминает ему о его простонародных корнях и будто камень на шее будет тянуть его назад и вниз и не даст прыгнуть наверх. А прыгнуть очень хочется. А ей и гордость мешает. В финале она с таким треском открывает зонтик, что Лопахин с испугом в глазах прикрывается рукой, будто боится, что она его ударит. Она – живой укор, воспоминание о людях, которые были и ей, и ему дороги, но которых он предал в силу своей практичности. Он ее боится. Боится, что она всегда будет напоминать ему о том, каким он был когда-то: битым мужичком с окровавленным носом.

В финале – Смоктуновский в пальто с башлыком с длинными волосами очень похож на ребенка. Очень точно в спектакле передано ощущение людей, которые не умели работать, но были умны, тонки, воспитанны.

* * *

«Чемодан проблем-2000», авторская программа А. Филиппенко.

Честно заработанный хлеб. Два часа человек нравится уже тем, что получает удовольствие от того, что делает. Со страстью, колясь и смеясь. Стилист. Когда увидел меня в зале, сначала растерялся, удивился, а потом, по-моему, поддал жару.

* * *

Периодически Чехова надо оставлять в покое.

Ноябрь – 10 лет Театру Антона Чехова и 50 – Л. Трушкину, пионеру антрепризы. Интересна эволюция отношения к этому новообразованию. Сначала – жупел, главный враг стационарного театра, теперь – просто иное организационное предприятие. Стационары многое переняли у антреприз. И в стационарах есть антрепризный репертуар, и в антрепризах есть тоска по настоящему труду. Любопытно, что старые знаменитые антрепризы все разорились. То есть, это блеф, что антреприза – бешеные бабки.