Читать «О бисере, бусах и прошлом времени. Воспоминания московского коллекционера» онлайн - страница 16

Поступить в вуз в Казани маме не удалось, поскольку она честно написала в анкете, что происходит из буржуазной семьи. Наученная горьким опытом, она уехала в Ленинград и поступила там в институт иностранных языков им. Герцена, слегка скорректировав свое происхождение. Приняли ее сразу на второй курс в связи со свободным владением немецким, закрыв при этом глаза на несоответствие этого факта с пролетарским происхождением. Иногда «буржуйская» закваска все-таки давала себя знать, и однажды мама неосмотрительно пришила к своей повседневной кофточке белый воротничок, за что и была «прохвачена» в институтской стенгазете. Поступил в институт и дядя Лёва, а баба Маня с младшим сыном приютилась в деревенской избе где-то в Подмосковье.

Время было голодное и холодное, и спасенные во время революции запасы меха и сукна очень пригодились. Время от времени из них что-нибудь изготавливалось для всего семейства. У нас долгое время хранились юбка из сукна цвета «жандарм» и мамин берет из темно-зеленого сукна. Закончились эти запасы только после войны, когда дедушки уже не было в живых. Один из последних остатков синего сукна был употреблен в конце войны на изготовление для меня кофточки. Эту кофточку украшали красный суконный воротничок и маленькая, вырезанная из того же красного сукна обезьянка. Обезьянку нарисовал мамин младший брат Гриша. По тем временам это был шикарный наряд, и меня отвели в нем сфотографироваться, по семейному преданию, к знаменитому Наппельбауму. Мне эта фотография, в отличие от всех последующих, всегда очень нравилась, а вот мама почему-то осталась недовольна и даже сказала Наппельбауму, что он изуродовал ребенка.

Лена Юрова, 1945

Лет через пятьдесят эта фотография и чудом сохранившаяся кофточка были извлечены на свет божий в качестве материала для будущей книги Саши Васильева, который собирался писать об истории советской моды. Заодно была рассказана и история с фотографией. К моему большому изумлению, Саша немедленно все объяснил: «Ваша мама была совершенно права, – сказал он. – Посмотрите, ведь на фотографии обезьянка видна в зеркальном отображении. Значит, при печати пленка была поставлена не той стороной. А поскольку у всех людей лица немного асимметричны, ваше зеркальное отображение получилось, действительно, непохожим».

Открытка с фотографией Греты Гарбо

В нашем семейном архиве хранится немецкая открытка с фотографией Греты Гарбо. С ней связана необычная история, которую придется начать издалека.

Окончив институт иностранных языков им. Гер-цена в Ленинграде, мама переехала в Москву и в 1931 году начала свою педагогическую деятельность в МЭИ, где и проработала 42 года с кратким перерывом на эвакуацию.

В это время маме было всего 22 года, и студенты, особенно рабфаковцы, были зачастую значительно старше ее. Наверное, многие из них проявляли интерес к молоденькой преподавательнице.