Читать «НФ: Альманах научной фантастики. Вып. 19» онлайн - страница 49
Георгий Гуревич
Куницын помахал рукой на пороге, закрыл за собой дверь… и остался у всех на виду. Его можно было видеть и на экране, можно было и заглядывать сверху в его комнату. Как и нынешние темпокамеры, в потолке она не нуждалась. Была прикрыта силовым полем, а стеклом — на всякий случай.
Всем видно было, как он уселся в свое кресло-кровать, положил руки на стол, развернул журнал, заполнил первую строку:
Прожекторы заливали темпоскаф голубым светом, отгоняя ночь за ограду. Десятки объективов, теле- и фото-, нацелились на золотой бак. Волнуясь, в первый раз за эти тринадцать лет, Гурьянов нажал стартовую кнопку.
— Поехали, — сказал Куницын, повторяя знаменитое гагаринское.
И не сдвинулся с места, конечно.
Космический старт был куда красочнее. Гигантская башня окутывалась клубами цветного дыма и, вздрогнув, как бы опираясь на эти клубы, подтягивалась вверх, взвивалась, сверлила высоту, серебристой стрелкой пронизывала облака.
Старт поперек времени — никакое не зрелище. Все остается на месте: бак и бочонок и темпонавт в своем кресле.
— Как самочувствие? — спросил Гурьянов по радио. Мог бы и крикнуть сверху.
— Нормально.
— Как самочувствие? — через три минуты.
— Порядок. Настроение бодрое.
И через шесть, и через девять, и через пятнадцать минут:
— Бодрое настроение.
В конце концов Гурьянов рассердился:
— Вот что, парень, ты мне тут бодрячка не разыгрывай. Меня не утешать надо, а информировать. У меня датчики перед глазами. Где там норма? Докладывай точно, по-честному.
— По-честному, как в бане, — признался Куницын. — Печет изнутри и снаружи, словно каменка рядом.
— Ослабить? Выключить? Сделать паузу?
— Нет-нет, я не к тому. Терпеть можно. Но печет. Ужасно хочется холодного пива.
— Воздержись. Сок пей. Еще лучше не пить, полоскать рот. Обтирай тело губкой. И не геройствуй. Почувствуешь себя плохо, сам отключай, пульт под рукой.
— Ничего, терпеть можно. Но лучше дайте задание. А то сидишь, сам себя выслушиваешь.
— Задание в журнале, — напомнил Гурьянов.
— По заданию спать ложиться в 3:30. Сейчас 3:24.
— А на Земле 3:22. Уже разошлись на две минуты.
Вот так началось движение поперек времени — с минутных расхождений.
Но смотреть и снимать тут было нечего. Корреспонденты начали расходиться. Всем хотелось соснуть. И темпонавту полагалось спать до 7 утра по земному времени, до той поры, пока не завершится процесс ускорения — уменьшения.
И в 7 утра, когда все собрались снова, на площадке стоял золотой бак с бочонком-почкой. Но теперь они поменялись местами. Бочонок был слева, очутился справа. Освещен он был странно: темно-фиолетовым светом. И можно было различить сверху, что в этом черно-смородиновом сиропе мирно спит на миниатюрной кроватке миниатюрный человечек — уменьшенная в десять раз копия Саши.
Гурьянов, осунувшийся после бессонной ночи, приблизил микрофон к губам:
— Вставай, Саша! Пора!
И начались чудеса.
Человечек подпрыгнул и заметался туда-сюда по своему бочонку. Раз-раз-раз, зарядка: приседание, нагибание, выжимание. Ручки-ножки так и мелькали, так и дергались, словно на пружинах. Вверх-вниз, вверх-вниз, глаз не успевал следить. Затем человечек метнулся к умывальнику, плеснул воды, схватил и кинул полотенце, вдруг очутился у кровати, секунда, другая, третья — и вот уже кровать застелена. Что-то поколдовал у ящика, что-то бросил в рот. Все вместе заняло три с половиной минуты.
