Читать «Новый стратегический союз. Россия и Европа перед вызовами XXI века: возможности «большой сделки»» онлайн - страница 116
Тимофей Бордачёв
Глобальные финансовые рынки, изначально вполне контролируемые финансово-экономическими властями ведущих держав, усложнились настолько, что выходят из-под эффективного управления. В связи с произошедшей либерализацией движения капиталов, переводом финансовых систем на международную электронную систему связи, обработки и хранения информации, а также выходом большинства действующих на рынках капитала финансовых институтов из-под государственного контроля восприимчивость международной финансовой системы к национальному регулированию снижается.
Заметим, что данные процессы затрагивают и более традиционные отрасли. Специалисты отмечают, что в энергетике, на которую в значительной степени делает ставку Россия, сокращение возможностей контроля над ценами продукции со стороны государств и частных корпораций уже стало наиболее значимой тенденцией, определяющей динамику развития рынка.
Увеличение роли спекулятивных капиталов, постепенное формирование финансовой многополярности и размывание международных институтов и режимов формируют исключительно подвижную международную политическую и экономическую среду, в разы усложняют задачу ее анализа и планирования. Наднациональность этих рынков или, по образному выражению Ричарда О’Брайена, «конец географии» ставят перед суверенным государством проблему не просто текущего контроля, но и стратегического управления процессами, происходящими на его суверенной территории.
Как отмечает в своей работе «Многополярность и многообразие» Тьерри де Монбриаль:
«Свобода перемещения капиталов росла по мере развития информационно-коммуникационных технологий и преодолевала границы, стирая одновременно различия между формами вложения капитала и частной собственности, на которых прежде основывались монетарные системы и экономические теории».
Сомнению подвергаются, таким образом, не просто способность ведущих стран мира контролировать процессы, связанные с движением капитала не только внутри «сообщества западных стран», но и сама возможность определять принципы развития финансовых и ряда других рынков в будущем. Что, заметим, особенно чувствительно ввиду тенденции к снижению политического взаимопонимания между самими державами Запада – США и Западной Европой.
Дополнительную нервозность привносит то, что центральные банки ведущих стран мира перестают быть монопольными распорядителями инвалютных государственных резервов. В ряде стран созданы фонды национального благосостояния (