Читать «Новый Мир ( № 9 2009)» онлайн - страница 6

— Асипятка? — подмигивает ему Кобил-ака.

О чем он? Кто осип? Какая пятка? На узбекском, что ли?

— Я говорю: асипятка? — повторяет Кобил-ака, выгружая макет полосы на передвижной металлический столик.

Еще и еще повторяет, пока холодный пот не начинает проступать сквозь Володину рубашку, а глаза не застилаются тьмой. Надо сию минуту понять, чего хочет этот иссушенный трудом беззубый узбекский рабочий.

— Асипятка есть, говорю, или систая узэ полоса?

«Очепятка», — осеняет Володю. Кобил-ака шутит.

 

Пусто и темно в коридорах редакции. Мотылек бьется мохнатой мордой о тусклую гудящую лампу дневного света. Дверь в кабинет Галошина все еще приоткрыта.

— Я не спорю, диопмэ, — зычно убеждает кого-то. — Но, ребята, вы же хотите, чтоб я сказал: да, диопмэ, я сволочь, пришел и вас колонизировал.

— Нэ-нэ-нэ-нэ-нэ! — перебивает собеседник голосом Азимбека-ака.

 

Володя чувствует, что созрел, и кисть его, сжимающая авторучку, не замрет уже в нерешительности над серым листом бумаги. И когда Азимбек-ака, колючий и уменьшившийся в размерах после неоконченного локального джихада с Галошиным, войдет и затянет привычное: «По командировке Худойназар-ака еще когда-а просил сдать…», ему будет что показать в ответ.

Пыльная газетная подшивка распахивает желтые объятья, как рыхлая пьяная женщина. Так-так… «НА СТРАЖЕ НЕЗАВИСИМОСТИ» — кажется, подойдет.

«В подразделении, где командиром офицер Ш. Турсунов, — кисть движется как во сне, без малейшего волевого усилия, — огромное внимание уделяют боевой подготовке личного состава. Среди воинов подразделения, успешно сдавших нормативы по огневой подготовке, особенно выделяется отличными результатами… (Володя морщит лоб, припоминая, и на несколько секунд отрывается от газеты)… рядовой А. Аскаров». Шрифт в подшивке кое-где стерся, но все обороты речи, предсказуемые, как цинковые клише, восстанавливаются без труда. «Осознавая высокую ответственность, возложенную на него родиной, рядовой А. Аскаров с первых дней службы проявил старательность и упорство в овладении своей воинской специальностью. И вскоре уже мог он с полным правом написать в письме родителям — Раимджону-ота и Мунисхон-она: „Служба моя идет нормально, командиры мной довольны. Знайте, что ваш сын сделает все, чтобы вы могли им гордиться, и, если надо, отдаст жизнь за ваш покой и мирный сон своей родной страны”».

 

Забыв подписаться под текстом, Володя валится на диван. «Только одну минуту», — погружается он глубоко в сон, но рабочий день не заканчивается для изнуренного бездействием сознания.

Голоса в коридоре. У вахтерской будки Галошин в окружении троих в штатском укладывает свою трофейную гэдээровскую пишущую машинку в разверстую пасть саквояжа. Одного из штатских, приземистого, пожилого, с тюбетейкой поверх сложенного носового платка на бритой голове, Володя встречал однажды на какой-то презентации в фонде «Нурони», где тот представлялся правозащитником.