Читать «Новый Мир ( № 9 2002)» онлайн - страница 259

Кстати, настоящий номер “Записок” блестяще отрецензирован Р. М. Фрумкиной в сетевом “Русском журнале” 6 мая с. г. В целом данный геополитический проект сочувствующая “ОЗ” Фрумкина оценила как неудачный — заметив, в частности, что в противоположность одним авторам, “изложившим позиции, то есть то, что можно принимать, отвергать или оспаривать, а также нескольким социологам, комментирующим эмпирические материалы ФОМа (Фонда „Общественное мнение”. — П. К. ), многие уважаемые авторы предложили читателям тексты с непонятным статусом. В них есть тема, но, выражаясь филологически, нет ремы...”. Согласно “Лингвистическому энциклопедическому словарю”, рема — это “компонент актуального членения предложения, то, что утверждается или спрашивается об исходном пункте сообщения — теме и создает предикативность, законченное выражение мысли”.

Евгений Назаров. Один день одной судьбы. — “Дружба народов”, 2002, № 6.

Вместе с аттестованными выше “Песнями улетающих лун” Андрея Астанина это — самое яркое мое чтение в текущем месяце. Доброжелательное, спокойное, лиричное, неторопливое повествование о своем действительно одном дне. Абсолютно сюжетное. Событий — немного, больше размышлений и воспоминаний. Торопиться автору некуда: он болен рассеянным склерозом. Он любит и любим (жена, дочь). Он сумел все принять, и оторваться от этой в общем-то вполне бесхитростной прозы, пока не дочитаешь, невозможно. Евгений Назаров никого ни о чем не просит, в отношении к себе — печально-ироничен, он даже успевает “поделиться опытом”, ибо его лечение вначале было неправильным. Однако рассказу о говорящем попугайчике, который скрашивает ему часы одиночества, уделено тоже немало. Короче говоря, я считаю, что это совсем небольшое произведение, напечатанное в журнальном разделе “Публицистика”, должно оказаться номинированным на одну из наших литературных премий. Назарову, кстати, деньги очень не помешают: главная кормилица-то в доме — жена. А он — “лежачий”. Название его повествованию, думаю, дали в редакции.

Людмила Петрушевская. Из летних записей. “Карамзиндеревенский дневник”. Стихи. — “Октябрь”, 2002, № 5.

Эти замечательные верлибры — как левая аминокислота по отношению к больничной поэме Эльмиры Котляр. Их, для меня, держит вместе общий сострадательно-болевой стержень. Натуралистическое напряжение решительно разводит по полюсам. Кстати, в “Новом мире” (1994, № 9) первая публикация из этого петрушевского цикла называлась “Карамзин. Деревенский дневник”. Не хочется думать, что в “Октябре” — опечатка.

Александр Ревич. На ветрах эпохи. Цикл поэм. — “Дружба народов”, 2002, № 5.

В двух первых (из трех) маленьких поэмах ушедшая жизнь предстает увиденной глазами четырех- и пятилетнего мальчика — и заново проживается спустя многие десятилетия (“Я снова мальчик, снова трушу, / хотя все знаю наперед...”). Очень печально, очень хорошо.

Роман Сенчин. Рассказы. — “Дружба народов”, 2002, № 5.

Всего два: “Приближаются сумерки” и “Иджим”. Оба о необъяснимой сладости искушения, которое я назвал бы “проживанием за чертой”. Человек, скорее всего, и не перешагнет барьера, но не прожить — хотя бы в воображении — это страшное, магнитно-недостижимое мгновение — невозможно. С головой в омут, чтоб дух захватывало.