Читать «Новый Мир ( № 6 2007)» онлайн - страница 208

Если вы будете уверять меня, что в вашем жизненном опыте нет ничего из перечисленного, я вам просто не поверю. Более того, именно так вы заставите меня заподозрить, что вам нужна психологическая помощь, потому что только глубоко неблагополучным людям свойственно отрицать, что ничто человеческое им не чуждо.

Мне, например, придется признаться в том, что я отчасти боюсь высоты — забравшись на смотровую площадку, будь то колокольня собора или башня какого-нибудь замка, я спокойно смотрю вниз, но не могу посмотреть вверх, в небо. В детстве я не просыпалась даже при бомбежке, а после тяжелой болезни оказалась вынужденной постоянно спать со снотворным. Если днем я очень устаю, то нередко просыпаюсь от ночных кошмаров. Студенткой, отправляясь на очередной экзамен, я нервничала так, что папа совал мне под язык валидол, — а ведь и в школе и в вузе я все сдавала только на пятерки.

В шестом классе я очень любила и жалела одну девочку. Мне всегда хотелось погладить ее по голове, потому что дома она жила как в клетке — хоть и изрядно позолоченной — и почти никогда не смеялась. (Разумеется, я не знала, что такое желание как-то называется.) Зубы я лечила всю жизнь, но боли все равно боялась. Впрочем, по сравнению с мучениями, перенесенными в молодости, две операции, в результате которых мне квалифицированно удалили сразу десять зубов, уже не требовали особого мужества.

Я никогда не курила — но хорошо помню обстоятельства, при которых мне захотелось попробовать. Я до сих пор вижу во сне близкого друга, умершего десять лет назад, — и эти сны меня не травмируют. Но иногда мне снится старинный знакомый, благополучно живущий за океаном, — и потом весь день я сама не своя.

С этими ситуациями и состояниями я справляюсь в немалой степени благодаря тому, что могу их объяснить более или менее рационально. Что не означает “просто” и уж менее всего “элементарно”.

В нашем социуме отношение к психологическим трудностям, своеобразному поведению и уж тем более к явным отклонениям поведения от нормы характеризуется сочетанием равнодушия, брезгливости и жестокости одновременно.

Так называемая стигматизация — собственно, это и есть комбинация брезгливости, равнодушия и жестокости — настигает заикающегося дошкольника; нелюдимого подростка; юношу, состоящего на учете в психдиспансере; старика, плохо ориентирующегося во дворе многоэтажного дома, и, разумеется, любого, о ком известно, что он пережил госпитализацию в психиатрическое отделение стационара — не важно, по какой причине.

Простителен разве что алкоголизм: ну, выпимши человек, что вы к нему пристали?

Мне неоднократно случалось ездить в лондонском метро вечером в час пик. В вагоне трудно дышать, но нет ничего похожего на привычную для московской толпы атмосферу всеобщей озлобленности. Контраст особенно ярок, когда внутри метро приходится пользоваться большим пассажирским лифтом — на многих станциях он заменяет эскалатор. Поездка в лифте, включая вход и выход, занимает не менее пяти минут; в тесноте и спешке люди неизбежно напряжены, но я ни разу не видела, чтобы кого-то намеренно толкнули или не извинились, зацепившись за чужой зонт или рюкзак.