Читать «Новый Мир ( № 5 2003)» онлайн - страница 2

Закапанный свечой.

И в эту ночь так жалобно

Звенят игрушки смутные,

Зеленой тьмой окутаны,

А елка долу клонится,

И грех их разлучить.

На петельке игрушкиной

Висит обломок хвоистый

Куриной лапой, мертв.

На год игрушку в гроб кладут,

А елку — в серый снег.

Так с сердцем разлучается

И с Богом человек.

Под тучами

День волооких туч,

Набитых синим пухом,

Промчался, будто луч,

Ворча громами глухо.

Стремительные, синие,

К цветам припадая в полях, —

Как бархатные акулы

С большими глазами в боках.

Я, глядя в них с травы, была

Жемчужиной, на дне лежащей,

Из-под воздушного стекла

Сияньем жалобно кричащей.

Чайка — казачья лодка и птица

                               А. Миронову.

Ходит чайка вверх по горю —

Ветер гонит — не кружа,

И, дошедши до границы,

Замирает — вся дрожа.

Ходит чайка вниз по горю,

До водоворота сердца, —

Там и тонет, превращая

Белый парус в белый мак.

Хоть и тонет, но всплывает

И бежит опять к границе,

Чтобы там, кружась и тая,

Взрезать воздух визгом птицы.

*             *

*

Когда с наклонной высоты

Скользит, мерцая, ночь,

Шепни, ужели видишь ты

Свою смешную дочь?

Она на ветер кинет все,

Что дарит ей судьба,

И волосы ее белы,

Она дика, груба.

Она и нищим подает,

И нищий ей подаст,

И в небе скошенном и злом

Все ищет кроткий взгляд.

В парадной

(люди семидесятых 19 века)

Несмачный тихий разговор,

но приговор как будто в нем.

В подъезде ждут кого-то двое.

Взлет спички... бледные подглазья...

Шпики ль, убийцы — скажешь разве.

Что ж — поколенья молотьба —

У нас у всех дурна судьба.

Тут дворничиха из ворот

Ведро несет с густым гнильем,

Горят глаза пустым огнем,

Прошла и смыла молодцов,

Подрезала как бы жнивье,

Они под мышкой у нее.

Блаженная постигла участь

В горячей впадине, где, мучась,

Как две пиявки — волоски

Висят навек, от неги корчась.

Снег в Венеции

Венецианская снежинка

Невзрачна, широка, легка.

Платочки носовые марьонеток

Зимы полощет тонкая рука,

Вода текучая глотает

Замерзшую — как рыба рыбу —

Тленна.

Зима в Венеции мгновенна,

Не смерть еще — замерзшая вода,

И солнце Адриатики восходит,

Поеживаясь в корке изо льда.

Но там, где солнце засыпает,

К утру растает.

А в сумерки — в окне, в глухой стене,

Вздымаясь над станками мерно,

Носки крутые балерин

Щекочут воздух влажный, нервный.

С венецианского вокзала

Все поезда уходят в воду,

И море плавно расступилось

Как бы у ног босых народа.

И, кутаясь в платок снеговый,

Из-под воды глядит, жива,

Льдяных колец сломав оковы,

Дожа сонная вдова.

Зимняя Флоренция с холма

                                                Отцу Георгию Блатинскому.

Дождь Флоренцию лупит

Зимнюю, безутешную,

Но над ней возвышается купол —

Цвета счастья нездешнего.

Битый город дрожит внизу

Расколотым антрацитом.

Богами и Музой,

Как бабушка, нежно-забытый,

Но теплится в мокрой каменоломне

Фиалковое сиянье,

Под терракотой ребристой фиала —

Перевернутой чашею упованья.

У Пантеона

Площадь, там, где Пантеона