Читать «Новый Мир ( № 11 2007)» онлайн - страница 230

Попытка представить тех, кто реально “делает философию” в России, предпринятая молодым “философом антиязыка”, литературоведом и языковедом Алексеем Нилоговым. В книге этой — первом томе, открывающем, судя по всему, один из самых монументальных издательских проектов в нашей интеллектуальной литературе, — от современной русской философии представительствуют Ф. Гиренок, М. Рыклин, С. Семенова, М. Эпштейн, А. Дугин, Ю. Мамлеев, Д. Галковский, А. Зиновьев, А. Малер, Е. Петровская, А. Пятигорский и еще около двадцати мыслителей. Свои философские концепции они излагают по большей части в беседах с Нилоговым или в манифестах, тексты которых также подготовлены Нилоговым. Из “Введения” (оно же — своеобразный манифест составителя): “Если кому-то хочется поиграть в бранные метафоры, то всю историю русской философии можно разделить на несколько этапов —„золотой век”, связанный с именами „славянофилов” и „западников” и упершийся в фигуру В. С. Соловьева, затем „серебряный век”, захвативший философию русского зарубежья, после „бронзовый век” советской философии, ядром которой выступила идеология марксизма-ленинизма, и, наконец, наше время „железного века”, погрязшее в фундаментальной разобщенности философий. Обоснование такого жанра, как „история современной русской философии”, предпринятое в рамках проекта, позволит поставить под фундаментальное подозрение как литературоцентричный, так и православно-религиозный статус русской философии. Если прежде мы могли экспортировать на Запад философию а la достоевщина и а la толстовство, а также философию а la фофудья [sic!], то теперь настала пора заявить о себе конкурентоспособной философией — философией par excellence”.

Реплика составителя. Амбициозность этого проекта не может не вызвать уважения, даже при том, что список тех, кто есть, по мнению Нилогова, русская философия сегодня, выглядит, мягко выражаясь, странно. В списке этом рядом с философами Е. Петровской или, скажем, А. Пятигорским соседствуют Ю. Мамлеев (из сочинений которого, зажмурившись на художественную беспомощность текстов, можно, наверно, наковырять чего-то философского, но почему тогда выбран именно Мамлеев, а, скажем, не Пелевин, Шаров или Дм. Быков?) или, например, политтехнолог, специалист по предвыборным компаниям О. Матвейчев, а рядом — идеолог неоевразийства А. Дугин (тут я поднимаю руки, потому как по дремучести своей всегда считал, что философия, то есть мышление свободное, бескорыстное по определению и идеологическое обслуживание — явления взаимоисключающие) и т. д. Видимо, следует всерьез отнестись к предложенному Нилоговым в предисловии к этой книге разделению “думающих” на “народ”, который “выражает философское Бытие” самим фактом своего существования, и на философов — “сынов народа”, оформляющих философию народа и тем самым являющихся по отношению к “народу” одновременно и ведомыми, и ведущими. А далее, приняв это разделение, констатировать, что задача отделить собственно философа от “представителя народа”, “высказывающегося за жизнь”, оказалась для автора слишком трудной. Но в целом, повторяю, книга полезная — она как минимум представляет тот образ сегодняшней русской философии, которым пользуется среднестатистический интеллектуал.