Читать «новые времена - новые заботы» онлайн - страница 97

— Что-то подолгу директор засиживается! — весело начал Павлов, протягивая руку.

Александр Кириллович Коршун, немолодой уже, седоволосый с густыми клочковатыми бровями, поднялся, худощавое лицо его осветилось улыбкой.

— Здравствуйте, Андрей Михайлович… Почты много идет, за выходные дни скапливается. Выносят решения, чтобы поменьше было директив, но бумаг не убывает…

— А почему, как вы думаете?

— Очень уж много теперь ступенек стало, видно, и здесь в моду входит строительство высотных зданий, — усмехнулся Коршун.

Павлов понял намек на громоздкость и многоступенчатость управленческого аппарата, но почему именно теперь, как подчеркнул Коршун, стало больше ступеней?

— Ну как же, Андрей Михайлович? — сказал Коршун. — В тридцатые и сороковые годы совхозы были подчинены своему тресту, а трест Москве — вот и вся лестница. Так или иначе, но вопросы решались быстро. Теперь же смотрите как получается с совхозами. Районному начальству они подчинены, тресту совхозов тоже, и все равно к нам идут директивы и из краевого управления сельского хозяйства, и из министерства, да не из одного, из обоих… Вон сколько, — кивнул он на бумаги в папке, — из всех инстанций.

— А что же не назвали райком, крайком?

— Это уже само собой разумеется, — улыбнулся Коршун.

— А что бы вы предложили?

— Так ведь много раз предлагали, — бросил Коршун, и седоватые брови его сердито, как показалось Павлову, задвигались. — Толку-то?

— И все же, Александр Кириллович, что?

— А чего мы стоим? — Коршун пододвинул Павлову стул, опустился на свой и после паузы продолжил: — Я совхозник, и мое мнение может быть пристрастным… До войны, знаете ли, директора племенных хозяйств и многих крупных совхозов входили в номенклатуру наркома. Это сказывалось и на подборе кадров, и, как бы это точнее выразиться… — Коршун прикрыл глаза, нахмуренные брови его опять задвигались. — Ну, воспитывало более уверенных в себе директоров. А в нашем деле без риска не обойдешься, производство сложное, часто решать надо немедленно, и тут уверенность нужна. Если директор знал, что без наркома его из-за каких-то мелких придирок никто не снимет с поста, он действовал решительно…

— Продолжайте, продолжайте, Александр Кириллович!

— Когда руководитель начинает чувствовать себя уверенно, он уже не похож на того, который все время оглядывается да прячется за согласованные решения. Так вот мы, Андрей Михайлович, и воспитали целую плеяду безвольных директоров… Подумайте сами: сколько над директором вышестоящих теперь? В районе три организации, любая из них может ставить вопрос о непригодности директора, а разве серьезный директор на всех угодит? Три начальника, у каждого свой характер… В крае все начальники над директором, в министерстве — тем более. Не о себе, Андрей Михайлович, пекусь, но раз уж зашел разговор, поимейте в виду эту ненормальность. Теперь совхозы в несколько раз крупнее, чем в сороковые годы, по тому времени все нынешние директора были бы в номенклатуре министра… Возьмите положение в промышленности. Разве директора крупного завода райком может снять с поста? Нет! И крайком не всегда властен над ним. А директора совхоза? Не угоди секретарю райкома, — а секретари тоже всякие бывают, много их стало из нашего же брата, из специалистов, значит, каждый со своим опытом, со своими замашками, — так вот возрази ему, и он может ставить вопрос о непригодности и добьется снятия. А директора не валяются на дороге…