Читать «Николай II. Расстрелянная корона. Книга 1» онлайн - страница 226

Депутаты же, несмотря на то, что император не принял их адреса, все ждали ответа на выдвинутые требования. Он последовал. Председатель Совета министров огласил правительственную декларацию. Все требования народных избранников были отклонены. И.Л. Горемыкин предложил им заняться законодательной работой.

С этого дня дума и правительство вступили в противостояние. Депутаты выразили недоверие министрам, но те и не подумали уйти в отставку. Один из видных кадетов Владимир Дмитриевич Набоков, отец известного писателя, заявил, что исполнительная власть, то есть правительство, должна покориться власти законодательной – думе.

Но правительство не собиралось покоряться. Конфликт расширялся.

Столыпин несколько раз выступал перед депутатами. На него постоянно обрушивался шквал критики, а зачастую и открытых оскорблений. Депутаты не давали министру говорить, превращали законодательное собрание в дешевый балаган. Выступления Столыпина в Государственной думе заканчивались скандалами, но Петр Аркадьевич не избегал, как некоторые другие министры, общения с разъяренными депутатами.

Между тем Государственная дума самостоятельно разработала ряд законов. Самыми значимыми являлись аграрные проекты кадетов и представителей трудовой группы. Оба они предлагали создать фонд из земель, которые должны были быть отчуждены у помещиков. Разница заключалась в том, что трудовики предлагали конфисковать все земли, находившиеся в частной собственности и превышающие «трудовую норму», а кадеты хотели сохранить имения, признать их общеполезными. Трудовики требовали безвозмездного отчуждения земель, кадеты предусматривали вознаграждение за них.

Естественно, правительство не могло согласиться ни с теми, ни с другими. Встал вопрос, что делать с Государственной думой, вступившей в открытый конфликт с правительством.

Ситуация резко обострилась 19 июня, когда при обсуждении законопроекта об отмене смертной казни возникло яростное столкновение между депутатами думы и главным военным прокурором Павловым. Человеку долга, который являлся обвинителем на многих процессах, связанных с убийствами, и требовал выносить революционерам смертные приговоры, просто не дали сделать доклад по законопроекту. Его речь утонула в криках депутатов, называвших Павлова палачом.

Прокурор прервал доклад, покинул Таврический дворец и направился к министру юстиции. Иван Григорьевич Щегловитов, занявший эту должность в апреле, выслушал Павлова, после чего запросил аудиенции у императора и был принят им.

– Поведение депутатов, ваше величество, не просто недопустимо, оно возмутительно, – возмущенно сказал Щегловитов после приветствий.

– В чем, собственно, дело? – спросил Николай.

Министр доложил об инциденте с Павловым.

– Мы отчитываемся перед депутатами, как того требует закон, а они возомнили себя… я даже не нахожу подходящего слова. Верховной властью! Будто в России больше нет ни монарха, ни правительства.

– Иван Григорьевич, депутаты и в самом деле часто позволяют себе то, что превышает их полномочия. Но против монархии они не выступают. По крайней мере открыто.