Читать «Никогда-никогда. Часть 1» онлайн - страница 20

В ящиках ничего нет, и на прикроватной тумбочке тоже. В сумке под кроватью нахожу коробку с презервативами. Я ищу дневник, записки, написанные друзьями.

Ничего.

Я лишенный своеобразия человек. Скучно, если не считать тот рисунок над кроватью. Рисунок, который дал мне Сайлас, а не я сама выбрала.

Моя мама на кухне. Я слышу, как она хлюпает носом и готовит себе еду. Она пьяна, я так думаю. Может мне стоит задать ей несколько вопросов и она не вспомнит, что я их задавала.

— Эй, эээ…. мам, — зову я, подходя к ней.

Она прекращает готовить тост и смотрит на меня осоловелыми глазами.

— Так, я была странной прошлой ночью?

— Прошлой ночью? — повторяет она.

— Да, — говорю я. — Ну знаешь…, когда пришла домой.

Она размазывает ножом по хлебу масло.

— Ты была грязная, — произносит небрежно она. — Я сказала тебе принять душ.

Я думаю о грязи и листьях на кровати Сайласа. Значит, возможно, мы были вместе.

— Во сколько я пришла домой? Мой телефон сел, — вру я.

Она прищуривается.

— Около десяти часов.

— Я говорила что-нибудь… необычное?

Она отворачивается и бредет к раковине, у которой кусает свой тост и смотрит на сток.

— Мам! Сконцентрируйся. Мне нужно, чтобы ты ответила.

Почему это кажется знакомым? Я умоляю, она игнорирует.

— Нет, — отвечает она просто.

Тогда у меня появляется мысль — одежда с прошлой ночи. Снаружи кухни есть маленький чулан, с установленной в нем стиральной машинкой и сушкой. Я открываю крышку стиральной машинки и вижу небольшую кучу одежды, скомканную внизу барабана. Я достаю ее — определенно моего размера. Должно быть, я бросила ее сюда прошлой ночью и попыталась смыть доказательство. Доказательство чего? Я засовываю пальцы в карман джинсов и роюсь внутри, есть комок бумаги, превратившийся в плотную, влажную массу. Откидываю джинсы и несу комок в комнату. Если я попытаюсь развернуть его, он, возможно, развалится. Я решаю положить его на подоконник и подождать, когда обсохнет.

Пишу сообщение Сайласу.

Я: «Ты где?»

Жду несколько минут и, когда он не отвечает, пишу снова.

Я: «Сайлас!»

Интересно, я всегда так делаю — достаю его, пока он не ответит?

Я посылаю еще пять сообщений, а затем швыряю телефон через комнату и зарываюсь лицом в подушку Чарли Винвуд, чтобы поплакать. Возможно, Чарли Винвуд никогда не плакала. Судя по ее комнате, у нее нет индивидуальности. Ее мама алкоголик, а сестра слушает дерьмовую музыку. И откуда я знаю, что постер над кроватью моей сестры подразумевает ее любовь к музыке в стиле «бум и бах», но не помню имени своей сестры? Я шагаю на ее сторону маленькой спальни и роюсь в ее вещах.

— Динь-динь-динь! — произношу я, вытаскивая из-под ее подушки розовый в горошек дневник.

Я устраиваюсь на ее кровати и открываю.

Собственность Джанет Элис Винвуд

НЕ ЧИТАТЬ!

Я игнорирую предупреждение и перелистываю до первой записи под названием:

«Чарли — отстой. Моя сестра — самый худший человек на земле. Надеюсь, что она умрет».