Читать «Несколько дней из жизни следователя. Зима» онлайн - страница 35

…Теперь – соскочить вместе с сумкой и увернуться от кресла! Есть! Как тут хорошо! Солнце уже за грядой синих снежных пиков, а верхняя кромка – розовая. И только равномерный шуршащий звук подъёмника – вращается колесо верхней станции, звук чуть меняется – проходят кресла… Ладно – завтра ещё налюбуюсь – как раз, наверное, к вечеру проснусь… Иду к отелю, он жёлто-зелёный, и почему-то мне кажется, что он всё время раньше был в другой цвет выкрашен, вот только, хоть убей, не помню – в какой! Надо будет у дяди спросить. Вот смеху будет, если он всегда такой был… А это что?!. А-а… вот оно что!.. Всё-таки притащил… Интересно – как? Вертолётом, или оно своим ходом заехало? На небольшой площадке перед крыльцом стоял старый, времён войны, и, собственно, военный же автомобиль… Открытый металлический и какой-то… гофрированный кузов, раскрашенный серыми пятнами разных тонов, сзади свёрнут тент, запаска спереди на капоте. Ветровое стекло – почему-то я удивилась, что целое. «Кюбельваген» – вспомнила я название. Дядя давно хотел что-то подобное у себя перед дверью поставить. Вернее хотел-то он танк, но, во-первых, кто же ему танк даст, а во-вторых – как его сюда затащить? Надо дядю поздравить с приобретением…

Внутри тут всё было как обычно – открыто, пусто, пахнет смолой и кожей, приятный полумрак, камин горит, слышен тихий фокстрот от патефона на стойке… Надо было снизу из автомата позвонить, предупредить дядю, что я уже здесь… Остановилась посреди холла, вернее уперлась в перевёрнутое кресло. Вот это выбивалось из обычной картины. Я опустила сумку на пол и стала переворачивать кресло. Под ним валялась смятая газета и фуражка. Чёрная, с черепом. «Всё страньше и страньше» – меланхолично подумала я, напяливая фуражку себе на голову и ища зеркало, чтобы посмотреться. Зеркала почему-то не было. Тогда я наклонилась за газетой, развернула. Ну, понятно – «Фёлькишер Беобахтер»… Интересно, кто тут сейчас читает немецкие газеты? Кое-как сложив газету в её изначальную форму, я кинула её рядом с камином на поленницу дров. Надо было пойти искать дядю и располагаться, но вместо этого я продолжала стоять столбом посреди холла, ожидая, когда меня кто-нибудь выйдет встречать. Когда с улицы послышался приближающейся многоголосый собачий лай, я, позабыв только что безраздельно владевшую мною вальяжность и томность, кинулась на пол и на четвереньках бросилась к стойке, за которую и спряталась с бешено колотящимся сердцем. Раздался требовательный стук в дверь…

День четвёртый (утро)      

…И я снова проснулась. На кровати, в номере гостиницы в маленьком городишке, куда приехала работать по уголовному делу.