Читать «Несвоевременные мысли (XXXI-LI)» онлайн - страница 15

В наши кошмарные дни совесть издохла2. Все помнят, как русская интеллигенция, вся, без различия партийных уродств, возмущалась бессовестным делом Бейлиса3 и подлым расстрелом ленских рабочих4, еврейскими погромами и клеветой, обвинявшей всех евреев поголовно в измене России5. Памятно и возбуждение совести, вызванное процессом Половнева, Ларичкина и других убийц Иоллоса, Герценштейна6.

Но вот убиты невинные и честные люди Шингарев, Кокошкин, а у наших властей не хватает ни сил, ни совести предать убийц суду7.

Расстреляны шестеро юных студентов, ни в чем не повинных,- это подлое дело не вызывает волнений совести в разрушенном обществе культурных людей8.

Десятками избивают "буржуев" в Севастополе, в Евпатории9,- и никто не решается спросить творцов "социальной" революции: не являются ли они моральными вдохновителями массовых убийств?

Издохла совесть. Чувство справедливости направлено на дело распределения материальных благ,- смысл этого "распределения" особенно понятен там, где нищий нищему продаст под видом хлеба еловое полено, запеченное в тонкий слой теста. Полуголодные нищие обманывают и грабят друг друга - этим наполнен текущий день. И за все это - за всю грязь, кровь, подлость и пошлость - притаившиеся враги рабочего класса возложат со временем вину именно на рабочий класс, на его интеллигенцию, бессильную одолеть моральный развал одичавшей массы. Где слишком много политики, там нет места культуре, а если политика насквозь пропитана страхом перед массой и лестью ей - как страдает этим политика советской власти - тут уже, пожалуй, совершенно бесполезно говорит о совести, справедливости, об уважении к человеку и обо всем другом, что политический цинизм именует "сентиментальностью", но без чего - нельзя жить.

XLV

Среди распоряжений и действий правительства, оглашенных на днях в некоторых газетах, я с величайшим изумлением прочитал громогласное заявление "Особого Собрания Моряков Красного Флота Республики" - в этом заявлении моряки оповещают:

"Мы, моряки, решили: если убийства наших лучших товарищей будут впредь продолжаться, то мы выступим с оружием в руках и за каждого нашего убитого товарища будем отвечать смертью сотен и тысяч богачей, которые живут в светлых и роскошных дворцах, организовывая контрреволюционные банды против трудящихся масс, против тех рабочих, солдат и крестьян, которые в октябре вынесли на своих плечах революцию"1.

Это, что же - крик возмущенной справедливости?

Но тогда я, как и всякий другой гражданин нашей республики, имею право спросить граждан моряков:

Какие у них данные утверждать, что Мясников и Забелло погибли от "предательской руки тиранов"? И - если таковые данные имеются - почему они не опубликованы ?

Почему правительство нашло нужным включить в число своих "действий и распоряжений" грозный рев "красы и гордости" русской революции?2

Что же, правительство согласно с методом действий, обещанным моряками?

Или оно бессильно воспрепятствовать этому методу?

И,- наконец,- не само ли оно внушило морякам столь дикую идею физического возмездия?