Читать «Непримиримость. Повесть об Иосифе Варейкисе» онлайн - страница 138

Но приказ он увидит и прочитает завтра. А сегодня Мирон Яковлевич все еще слоняется по Венцу. Небывалая, непривычная пустота звенит в его душе, как звенит иногда тишина над раскаленной летней степью.

Пусто и в карманах. Лишь в одном, в правом, кармане гимнастерки (из правого легче доставать левой рукой) лежал выданный ему «отпускной билет» — документ, гласивший, что «в связи с ранением и ввиду подписная мирного договора… бывший прапорщик Черкасский Мирон Яковлевич увольняется из действующей армии в отпуск до востребования и обращается в первобытное состояние».

8. ЧЛЕН РЕВВОЕНСОВЕТА

Видно, такая уж его доля — недосыпать. Благонравов растер пальцами скулы, немного взбодрился. Он вспомнил бессонную ночь в Петропавловке, где в дни Октября был комиссаром, вспомнил юнкерский мятеж, антраша полковника Полковникова… Года не прошло, и вот еще один мятеж — в Москве. И не окажется ли в конечном счете бывший подполковник Муравьев сродни недоброй памяти полковнику Полковникову? Дело, конечно, не в том, что «бывший». Благонравов и сам из прапорщиков…

А отношения его с главкомом Муравьевым непростые. Да и возможны ли простые отношения при взаимном недоверии? Главком понимает, что комиссар Благонравов, как и остальные члены Реввоенсовета Восточного фронта, приставлен к его особе отнюдь не по причине особого доверия. И главком платит тем же: навязал комиссару в заместители Колегаева, председателя Казанского губисполкома, тоже левого эсера, явно своего человека. Но как развяжется этот узел взаимоотношений теперь, после событий в Москве?

О мятеже они узнали на рассвете. По прямому проводу было передано указание Ленина установить за главкомом тройной контроль, всем членам Реввоенсовета попеременно дежурить при нем, ни на миг не оставляя. «…Можете ли вы гарантировать, — запрашивали из Москвы, — что Муравьев не пойдет на эту глупую авантюру?..»

Старик немедля созвал Реввоенсовет. Вызвали главкома, сообщили ему о московских событиях — тот изобразил на невыспавшемся лице удивление, даже возмущение, но явно переиграл: похоже, был уже в курсе, по каким-то своим каналам связи, ведь всю ночь провел в штабе фронта.

Старик, как председатель РВС, в присущей ему манере сразу взял быка за рога:

— Михаил Артемьевич! Как вы относитесь к мятежникам?

— Я… — Муравьев шумно втянул раздувшимися ноздрями воздух и выпалил: — Я возмущен! Я решительно порываю со своей партией, навсегда! Раз партия социалистов-революционеров идет против Советской власти, то мне ничего не остается, как выйти из рядов такой партии.

Очень быстро ответил, очень решительно и категорично. Благонравову показалось, что даже чересчур решительно, чересчур быстро и категорично. Пожалуй, вопрос Старика не застал главкома врасплох, ответ был сочинен и отрепетирован загодя.

Мехоношин тотчас сообщил Ленину о заявлении главкома.

Вскоре из Москвы пришло известие о ликвидации мятежа. Как быстро управились, молодцы! Благонравову опять невольно припомнились прошлогодиие петроградские события, в которых и ему пришлось участвовать. События столь недавние, но теперь кажущиеся такими далекими…