Читать «Неприкаянное Племя: Сурвивалист» онлайн - страница 178

Катаржина ушла и вскоре на внутреннем дворе замка раздались команды - послушники готовили экипаж для отъезда княжны.

Появился Громыхайло. Гном не стал дожидаться, пока я призову офицеров, без стука он вошёл в кабинет, уселся за стол и достал флягу с Настойкой. Молча разлил алкоголь по двум серебряным кубкам и, без тоста, выпил свой. Так же, в тишине, я осушил второй бокал.

- Что будем делать? - спросил друг. Он прекрасно понял, что ничем хорошим мой разговор с женой не закончился и сейчас интересовался дальнейшими планами.

- Не знаю, - за последний месяц, я уже успел забыть, почему покинул епископство.

Вернуться домой, встретить друзей - это конечно здорово, но вместе с тем на меня опять взвалилась ответственность за судьбы соорденцев и местных жителей. Как быть? Нельзя позволить взбалмошному подростку уничтожить всё, что мы так кропотливо создавали. Нельзя чтобы мать-алкоголичка воспитывала моего ребёнка.

Громыхайло попытался взглянуть мне в глаза, но я быстро отвёл их в сторону. Теперь мудрый гном мог бы сказать с уверенностью: вот сейчас, в эту самую минуту, его тёзка обдумывает некий замысел, скрытый от всех. Строить догадки не имело смысла. Прожитые годы и работа в полиции научили Громыхайло терпению. Если лидер Серого Мисаля предпочитает вынашивать планы в одиночестве - так тому и быть. Самые опасные из планов могли привести к катастрофе, если поделиться ими преждевременно (пусть даже с теми, кого любишь и кому доверяешь). Гном наблюдал, но не высмотрел ничего нового. Только страх по-прежнему терзал его душу. Он многое мог понять. Он бывал в разных ситуациях и ему приходилось свершать такое, от чего интеллигентная молодёжь широко распахивала глаза и брезгливо морщила рот. Но этот мир, где слово властителя было законом, а любой неосторожный жест мог привести на плаху - ставил Громыхайло в тупик и... пугал.

Вино разлилось, раздражающе-красными пятнами расплывшись по скатерти, когда отшвырнутый рукой Катаржины бокал ударился о столешницу и загремел на полу. Она даже моргнула, словно получила удовольствие от такого проявления вседозволенности; однако её гнев не пошёл на убыль:

- Муж, перестань меня допекать!

В конце фразы, её голосок перешёл в противный фальцет, заставив моргнуть магические светильник. Я спокойно сидел перед девушкой, которая всего лишь несколько секунд назад самозабвенно, хотя и фальшиво, подпевала двум заезжим менестрелям.

- Ты что, не видишь - я наслаждаюсь их искусством! Ты же сам говорил, что ребёнок в утробе матери все слышит. Как же я могу воспринимать стихи или музыку, если меня всякий раз будут отвлекать?

Я склонил голову, пряча усмешку. Причина столь неожиданной тяги Катаржины к музыкальному искусству была очевидна: дуэт состоял из пожилого скрипача и его привлекательного сына, чьи воловьи глаза с огромными опахалами ресниц, безусловно, должны были скрашивать впечатление от сомнительных достоинств его пения. Однако дело - прежде всего, и я решительно поднял свиток, который поспешно убрал с пути расползающихся струек пролитого вина.