Читать «Непостоянные величины» онлайн - страница 109

И тем не менее идея о сочетании доброты и храбрости — ценный момент в христианстве. Надо взращивать в себе эти качества.

Я подумывал выкинуть Новый Завет. Не из протеста — он мне впредь не нужен. Вместо этого стер в нем карандашные пометки и отнес в церковную лавку при часовне. Они разберутся, а я не волен распоряжаться книгой и ее уничтожать.

Утром я отправил предпоследний отчет куратору. По ходу составления появились опасения, что глупею. Употребил в одном предложении слова «низкий» и «понижает», не придумав равнозначной замены. Кроме того, боюсь, переборщил с серьезной интонацией и масштабными выводами.

Не мог смолчать.

Как заметил Марат Тулпарович, школа закаляет. Я не болел целый год.

Пусть я не попал в татарский театр, не вылепил из детей новых Ньютонов, Пушкиных, Кропоткиных, не разрушил иерархию и не поменял парадигму, кое в чем я преуспел. Я сумел завоевать доверие тех, с кем работал бок о бок и кому преподавал, и ни разу их не подвел, как прежде подвел тебя.

Я и сам учился у своих учеников.

Год назад мне довелось встретить замечательного мудреца, по-настоящему доброго и храброго человека. Он советовал не замыкаться в себе и доверять тем, кто рядом. Если б я понял это чуть раньше, то избежал бы немалых ошибок.

В мае Алтайский заповедник объявлял конкурс для волонтеров. Я вызвался, и меня выбрали. Жду не дождусь шестинедельной смены, которая начнется в июле. Подозреваю, что в природоохранной сфере нарушений побольше, чем в образовательной. Если так, то столкнусь с самыми неприятными открытиями. Я готов. Значимость заповедного труда подковерные игры не умаляют. К тому же в любой области найдутся побитые жизнью энтузиасты, которые скромно и упорно выполняют свой долг, невзирая на препоны, которые им чинят. Несмотря на цинизм, прописанный в трудовом договоре.

В тебе есть что-то от таких подвижников. Непокорство и нетерпимость к фальши. Отличное начало, на мой вкус. Ты в силах многого достичь.

Целый год я заходил на твою удаленную страницу. Как бы я хотел быть убежденным, что ты жива и тебе ничто не угрожает. Теперь мне доступна эта роскошь, пусть я ее и не заслужил.

Когда ты восстановила страницу и выложила свежую фотографию (это ведь средняя полоса, не Сибирь, ты вернулась, к черту все остальное), я едва сдержался, чтобы не послать покаянно-восторженное письмо.

Соберусь это сделать на днях. Какими бы ни были начало и середина, в финале я напишу: «Живи, пожалуйста, только живи. Я тебя отпускаю».