Читать «Непостижимая концепция» онлайн - страница 14
Вадим Юрьевич Панов
— На вопрос отвечай, — хмуро велел Федор, которому давно осточертели и заискивание, и грубая лесть.
— На какой вопрос?
— Уже забыл?
В ответ раздался театрально-тяжкий вздох.
Допрос страдающего хозяина Шамильского улуса начался не сразу. Сначала остановили бойню: Расул-бек лично объявил своим, что «недоразумение с московской СБА» улажено и безы вскоре покинут гостеприимный улус. Успокоенные солдаты отправились тушить пожары, мрачно поглядывая на зависшие над базой «Неясыти»; их главарей вежливо попросили не покидать обеденный зал, а самого Расула доставили в его собственный кабинет, где на краешке письменного стола в свободной позе сидел Федор.
— Что ты знаешь о Химике?
Вопрос этнограф задавал уже в третий раз, но до сих пор шамильский хозяин уходил от ответа. Шишкин недовольно сопел, намекая, что следует нажать, но Бергер хладнокровия не терял и спокойно возвращался к интересующей теме.
— Что ты знаешь о Химике?
— Ничего, — сдался наконец Расул-бек. — До Катастрофы я в его сторону даже плюнуть побрезговал бы, но люди говорят, что ничего особенного за ним не замечали: работал, как все. Технарь вшивый, всегда и всего боящийся.
— Был директором Фабрики?
— Главным механиком, — уточнил Расул-бек. — Директором Исмаил-оглы Тырдыбердыев числился.
Чувствовалось, что говорить о Химике хозяину улуса не хочется, но он понимал, что неудовольствие полковника Шишкина вот-вот выльется в крупные лично для него, Расул-бека, неприятности, вот и «запел». Без охоты, но правдиво.
— Что изменилось после Катастрофы? Химик стал другим?
— Там все стало другим.
— То есть?
Расул-бек потер шею.
— Люди рассказывали, что после Дня Беды над Жрать двое суток разноцветные молнии полыхали.
— Молнии или всполохи?
— Небо цветным было, — поднапрягшись, выдал Расул. — И ночью, и днем.
— Чушь, — вставил Шишкин.
— Я сам не видел, от людей узнал: прямо над головами полыхало. А уж как именно, этого они не объясняли, дикари тупые.
— Что с людьми случилось? Почему они стали такими серыми?
Странный цвет кожи фабричных не давал Бергеру покоя.
— Не знаю, — признался Расул. — За кожу ничего не знаю, но люди другими стали — факт. Во-первых, те, кто в Жрать под молнии попал, домой ходить перестали, от семей отказались, живут теперь с Химиком. Во-вторых, другие такие же к ним пришли из ближайших деревень.
— Такие же серые?
— Да.
— Они откуда взялись?
— Люди говорят: молнии до нескольких поселков добивали. Оттуда потом и пришли.
— Так… — Федор потер переносицу. — Ты что обнаружил?
Шамильский хозяин прищурился, припоминая историю четырехлетней давности, и продолжил:
— Я в Жрать десятку Ахмада послал — не вернулся никто. Что за хреновина, думаю? Поехал сам. А Химик меня встречает у ворот как брата. Расул, кричит, ждал тебя, еще вчера ждал, пойдем, покажу чего, и за угол отводит. Нагло, да? Я его запороть хотел, но не успел: Химик из рукава бритву вынул и себя по щеке полоснул со всей дури. И ржет. — У Расул-бека заходили желваки, а пальцы его правой руки машинально прикоснулись к старому шраму. — А я смотрю: из меня кровь хлещет. Как у него.