Читать «Неизвестная. Книга первая» онлайн - страница 92

— Есть! — выдохнул майор. — Разрешите идти?

— Идите.

Всю ночь Данилов просидел в кабинете начлага. Изучал лагерное дело номер тридцать четыре сто двадцать пять, пятьдесят восемь дробь четыре — пятьдесят восьмая статья, часть четвертая: «Оказание каким бы то ни было способом помощи той части международной буржуазии, которая, не признавая равноправия коммунистической системы, приходящей на смену капиталистической системе, стремится к ее свержению». Дело заключенного Гая Вонифатьевича Струтинского, тысяча восемьсот девяносто девятого года рождения, беспартийного, уроженца города Харькова, окончившего петроградский университет, работавшего инженером-механиком в автотанкоремонтных мастерских Харьковского военного округа и осужденного на три года и шесть месяцев с частичной конфискацией имущества. Статья была плевая, не настолько серьезная, но в деле была еще одна бумага.

«А вот это уже интересно», — пробубнил себе под нос Данилов.

За два месяца до окончания срока начлаг добавил Струтинскому три года «за кражу туалетных принадлежностей у заключенного Поросюка Афанасия Кондратьевича по кличке Шкворень, отбывающего срок заключения за двойное убийство по статье…»

Дальше Данилов уже не читал.

«Так вот почему в управлении так Рисенчука нахваливали», — поправил Николай очки и откинулся на спинку удобного кресла. — «Передовой лагерь, рекорды по выработке бьет. Майор благодарности и премии получает, но — куркуль, секретами и передовым опытом с другими лагерями не делится, зажимает. А тут, оказывается, все дело в одном человеке, Струтинском. Решил его начлаг при себе оставить…»

Данилов отложил в сторону документы о новом сроке и принялся разглядывать чертежи, прикрепленные к делу. Талантливым человеком оказался Гай Вонифатьевич, механиком с большой буквы. Помимо крана и транспортера еще придумал передвижную электростанцию и баню на колесах, ленточную пилу и какую-то замысловатую приспособу для выкорчевывания пеньков. И что интересно, в качестве двигателя Струтинский везде использовал человеческую силу.

— Экономия, едреныть! — выругался Данилов, закрыл папку, снял очки, потер уставшие глаза и взглянул на часы: — Без пяти восемь. Ну? И где он?

В ту же секунду в дверь снова робко постучали.

— Войдите!

Это оказался водитель Славик.

— Вот, товарищ капитан, я вам поесть принес, — и поставил на стол поднос с чаем, булкой, двумя вареными яйцами и коровьим маслом на маленьком китайском блюдце. — Или, может, чего посущественней желаете?

— Нет, спасибо, — отозвался Данилов, и вспомнилась ему та яичница, что Мария готовила на завтрак.

— Товарищ капитан, — сказал Славик, когда Николай разрезал булку и начал намазывать масло на бутерброд. — Вы извините, что так получилось. Я же как лучше думал… ну с устатку… ну банька… ну выпили… Они же сами… из гулящих они… бывших гулящих… и поют красиво.

— А ты, значит, песни любишь?

— Ну… и песни тоже.

— Ладно, не переживай. Рапорта не будет.

— Спасибо, товарищ капитан!

— Что там Рисенчук?

— Так он еще ночью умчался куда-то на бричке. Жеребца запряг и укатил.