Читать «Неизвестная. Книга первая» онлайн - страница 8

— Тут это… — сказал солдат примирительно. — Не найдется ли у вас, гражданка, каких-никаких теплых вещей.

— Каких вещей? — не поняла женщина.

— Теплых, — повторил Митроха, — Ну там… пальте какое-нить или шубейка с тулупчиком.

— Шуба есть, — сказал офицер.

— Да, — согласилась его жена. — Есть шуба.

— Вот и славно, — обрадовался солдат. — Я ее у вас экс-про-при-ирую, — старательно по складам проговорил он. — А взамен, — он сунул руку за пазуху, поискал что-то там и вытащил на свет сложенный вчетверо листок серой бумаги. — Вы получите расписку о том, что ВЧК изымает у вас, значит, ваше добро в пользу революционного пролетариата. Вот, — ткнул он дулом винтовки в поднятый листок. — И печать имеется, и подпись товарища Дзержинского.

— Наташенька, неси шубу, — сказал офицер, поставил чемоданчик на пол, но шинель так в руках и держал. — Вы пройдете?

— Да не… — отмахнулся Митроха. — Мы здесь подождем.

— А что там за возня наверху? — кивнул жилец в сторону лестничного пролета.

— Так ведь то не ваше дело, — строго сказал Митроха, а тут и жена офицерская с шубой вернулась.

Хорошая шуба… лисья, длинная, хоть и поношенная, но вполне справная.

— Вот, — сказала женщина. — Возьмите.

— Ага, — кивнул Митроха, шубу забрал, на руке подбросил. — Легкая, что гусиное перышко.

— Это мне Рерихи… жена его… но вам она, видимо, сейчас нужнее…

— Ага — снова кивнул солдат и взамен шубы подал женщине расписку.

Та, даже не взглянув на нее, сунула в карман халата.

— До свидания, — сказала сухо и скрылась в темном коридоре квартиры.

— Что-нибудь еще, гражданин чекист? — спросил офицер.

Митроха помолчал, лоб наморщил, прикидывая что-то в своем солдатском уме, и сказал офицеру:

— И это… валенки тоже…

Офицер мгновение поколебался, но валенки с себя стянул.

«Вот ведь и портянки на нем солдатские», отметил про себя Митроха. Но вслух ничего не сказал, забрал и валенки, кивнул — благодарствую, мол — и поспешно бросился наверх. Уже на середине лестницы он обернулся и крикнул глядевшему ему вслед офицеру:

— Зайти в квартиру! Дверь запереть и носа не казать! А то пальну.

Дождался, когда жильцы выполнят его приказ, оглядел валенки, к ботинкам своим солдатским приложил, хмыкнул довольно и ринулся на четвертый этаж.

А бывший окопный прапорщик немного постоял перед закрытой дверью, отдышался, потом усмехнулся чему-то, пристроил на вешалку шинель. Сверху повесил фуражку. Свил с ног портянки, бросил их небрежно на обувную тумбу, сунул ноги в домашние турецкие тапки с задранными носами и без задников и пошлепал в комнаты.

А чемоданчик оставил стоять у двери. До следующего раза. Обещал же тот чекист…

Жена уже лежала в постели. Он разделся, осторожно забрался под одеяло и обнял ее.

— Что-то Евграфыч сегодня расстарался. Жарко.

— Это я его вчера попросила… — сказала Наташа. — Ты же кашлял…

Потом помолчала и выдохнула:

— Слава богу…

— Бог спит, — сказал писатель, поцеловав жену в шею. — И ты спи.

А потом сам вздохнул и прошептал:

— Он бы такого не допустил…

*****

Этот дом на Гороховой видел многое: и балы, что любил давать лейб-медик матушки Екатерины, и тайные церемонии масонских лож, и торжественные собрания блистательных дворян, и подчеркнутую холодность охранного отделения. Слышал прекрасную музыку, секретные формулы новоявленных жрецов и даже выстрелы, когда стреляли в градоначальника. Однако того, что творилось здесь сейчас, старый дом никогда не видывал и не слыхивал.