Читать «Неизвестная. Книга первая» онлайн - страница 74

— Александр Васильевич, — тихо сказала Юля. — Уберите, пожалуйста, ширму.

Варченко свернул ширму и поставил ее к стене.

Практически сразу пес вскочил со своего места, подбежал к Дурову и радостно выполнил все команды по второму разу.

— Спасибо, родненький, — заулыбался мокрый от натуги дрессировщик и потрепал по загривку понятливого пса.

— Вы думаете, все дело в ширме? — спросил Бехтерев.

— Навряд ли, — покачал головой Варченко. — Мне с трудом представляется, что ткань смогла бы задержать мозговые волны. Тогда почему?

— Мне кажется, — сказала Юля. — Что дело вовсе не в этом…

— Погодите, — остановил ее Александр Васильевич. — Толя, ты можешь еще раз проделать то же самое.

— Саша…

— Понимаю. Тяжело. Вижу, что устал… Ну, пожалуйста, это очень важно. Ради науки.

— Ну если ради науки…

И в третий раз умница-песик исполнил все мысленные приказания Дурова.

— Я понял! — радостно сказал Варченко, который все это время внимательно наблюдал за дрессировщиком. — Толя, дай мысленно псу команду «Лежать!»… Ага… лег. А теперь, пожалуйста, отошли его обратно в угол. Угу… все сходится.

— Вы о чем? — спросил Бехтерев.

— Когда Анатолий дает про себя командует «Лежать!», у него едва заметно поднимается левая бровь. Толя, будь так любезен… Вот видите! А когда он дает команду «Место!», уголки рта опускаются чуть вниз.

— А ведь так оно и есть, — согласился Бехтерев.

— Значит, пес, видя эти изменения на моем лице, — с интересом взглянул Дуров на Пикки, — воспринимает их как полноценную команду.

— Ну, — развил эти умозаключения Бехтерев. — Может не только лицо, но и взгляд, и микроскопические изменения в теле. Совокупность факторов…

А Юля… она углубилась в свои записи, стараясь не мешать ученым делать выводы из данного эксперимента, и только тихонько улыбалась.

*****

Пока Кузминкин добывал необходимое снаряжение, а Наташа осваивала нелегкую профессию счетовода, Александр Васильевич провел еще одну серию экспериментов. После опытов с Дуровым он не оставил своей идеи, что мозг, подобно радиопередатчику, генерирует поток волн, которые при определенных условиях и достаточном старании можно уловить и расшифровать. Ведь если это получалось у Юлии, то, значит, может получиться и у других. И тогда «феномен Струтинской», как называл это Александр Васильевич, может быть разгадан и подчинен воле любого человека.

Как всегда в беспокойное время, когда у народа нет уверенности не то что в будущем, но даже в завтрашнем дне, когда совсем непонятно, то ли через неделю хлеб будет стоить в два раза дороже, то ли его не будет совсем, когда старые, привычные схемы жизни перестают действовать, а устои рушатся, когда постоянно в воздухе носится ощущение тревожности, нервозности и растерянности, тогда, словно по мановению волшебной палочки, из всех щелей начинают лезть всяческие гадалки и гадатели, ясновидцы и спириты, готовые с радостью паразитировать на страхах обывателя и набивать себе карманы, пользуясь доверчивостью граждан.

В Питере зимой двадцатого года таких салонов «колдуний в третьем поколении», «ясновидящих древней египетской школы» и «наследников вавилонских тайных посвящений» было хоть пруд пруди. Среди этой пестрой братии вполне мог оказаться человек, который помог бы Варченко разгадать тайну Юлии Вонифатьевны.