Читать «Неизвестная. Книга первая» онлайн - страница 13

— Да кто ты такая, черт бы тебя побрал?!

Прямая спина, гордо вздернутый подбородок, взгляд вдаль — точка.

Костя немного поколебался, потом решительно снял трубку с аппарата и постучал по рычажкам.

— Коммутатор? Барышня, это Владимиров, соедините с Дзержинским…

Подождал немного, нервно стукая пальцем по столу. Затем взял в руку раскрытый документ горничной, пробежал его глазами, хмыкнул на смешное отчество убитой, закрыл паспорт и положил его в общую стопку.

Наконец, в трубке раздался резкий щелчок — соединили.

— Феликс Эдмундович, это Владимиров. Что-то я никак не пойму…

И тут девушка дернулась, вышла из оцепенения и недоуменно посмотрела на чекиста.

— Где я? — спросила она испуганно.

— Простите, Феликс Эдмундович, кажется, она приходит в себя… Да, непременно доложу, — он положил трубку на рычажки.

— Где я? — повторила девушка.

— Ты в ЧК, милочка, — хмыкнул Владимиров и уже открыл рот, чтобы задать вопрос, как вдруг девушка взглянула на него строго и отчетливо сказала:

— Окест пессимум локум. Сангвис. Долор. Тимор. Кур эдуксисте ме, Каезар?.. Это плохое место. Кровь. Боль. Страх. Зачем ты привел меня сюда, Цезарь?

И тут же кокетливо улыбнувшись, хитро посмотрела в глаза чекисту:

— Ты хочешь поиграть со своей девочкой, мой Гай? — она чувственно облизала верхнюю губку.

Владимиров опешил. Он снова ничего не понял, а чертовка тряхнула плечиком, и мех соскользнул, обнажив смуглое плечо и представив на обозрение чекиста соблазнительную ложбинку на небрежно распахнутой груди.

— Куиденим экспетас? Чего же ты ждешь? Их хоб дих либ. Я люблю тебя. Фэло фермоте пасас, Хочу твоего тепла, мой Гай, мой Цезарь, моя любовь.

— Гражданочка, да ты и впрямь рехнувшись, — покрутил пальцем у виска Константин Константинович.

Но сумасшедшая так томно посмотрела чекисту в глаза, что ему стало стыдно за свои слова… и мысли. А мысли в его голове в это мгновение и впрямь были не слишком возвышенными. «Да дались тебе эти панталоны», — одернул он себя и попытался угомонить вдруг прыгнувшее к горлу сердце.

— Ты мне это… Хватит тут глазки строить! — строго рявкнул Владимиров. — Феликс велел отчет о тебе дать, а ты мне дуру валять удумала. Если бы ты и впрямь полоумной была, то он бы тебя в дурку, а не ко мне отправил. Так что ша, гражданочка. Я сказал — ша!

А она вдруг спину как мартовская кошка выгнула, потянулась к нему, и хоть путы ее далеко не пустили, только она их будто и не заметила.

— Штил, родненький, тише, — прошептала страстно. — Пихенете ва, иди сюда. Я тебя ласкать хочу, — из ее груди вырвался тихий стон, от которого у Константина Константиновича засосало под ложечкой.

Да и какой мужчина такое выдержит? Не выдержал и Владимиров.

— Варвос дерфсту дос? — спросил он на идиш, расстегнул верхнюю пуговку на гимнастерке и повторил уже по-русски: — Зачем тебе это нужно?

— А ты неужели не понял? — прошептала она и резко раздвинула колени. Шуба распахнулась, и вопрос, который мучил его все это время, отпал.

— Воло аутем вос, я хочу тебя, мой Гай, мой Цезарь, мой Юлий… — она уже не стонала, она хрипела, захлебываясь от желания.