Читать «Неизвестная. Книга первая» онлайн - страница 125

Она почти выбралась из вороха одежды, тюков и матрацев, но задержалась на минуту и обернулась к Струтинской.

— Прости, — сказала Лида.

— И ты меня, — ответила Юля.

— Как?! Почему?! — Варченко сидел на полу возле Наташи, все никак не мог оторвать взгляда от рук жены.

Он очень старался, но что-то мешало ему осознать и принять случившееся.

— Это только круги по воде… — тихо прошептала Юля. — Круги… по воде…

*****

Через двадцать минут в кустах нашли кочегара. Маркова занялась им, и парень остался жив. Еще через двадцать минут к составу доковылял машинист, которого выбросило из кабины. Через полчаса Кузминкина и Кондиайна отправили на ближайший полустанок, чтобы сообщить о катастрофе.

На следующий день, на рассвете, к месту аварии подогнали паровоз с ремонтной бригадой. Люди остались разбирать завал на путях, а паровоз зацепил вагоны экспедиции и потащил их в Петрозаводск. Самым странным оказалось то, что причину крушения так и не установили.

Вы спросили, куда подевался ожег на руке Наташи? Я правильно поняла?

Хорошо. Скажем так — когда вы дослушаете эту историю до конца, у вас, надеюсь, никаких вопросов не останется.

Я заметила, что вы вообще человек нетерпеливый… Нет?.. Я ошиблась?

Что ж… всем нам свойственно ошибаться. Вот бы еще научиться эти ошибки признавать… и цены бы нам не было.

А ведь вы же только тогда догадались, что ошиблись, правда? Когда Гай Струтинский рассказал про свою сестру…

глава 10

Сильный удар в челюсть — и искры брызнули из глаз. В прямом смысле. Полумрак подвала на мгновение осветился будто от яркой вспышки. Тусклая лампочка под сводчатым потолком не смогла бы так ярко осветить толстые обшарпанные стены с обвалившейся штукатуркой и проплешинами красного кирпича, остатки разбитой мебели, какой-то то ли церковной, то ли театральной утвари, старый, с выпирающими пружинами диван, ломберный столик и прочий хлам, покрытый паутиной и толстым слоем серой пыли.

Будто что-то взорвалось в мозгу и вспыхнуло. Вспышка была короткой, словно фотограф полыхнул магниевым порошком, а потом все померкло и пришла боль.

Голова от удара откинулась, пот со лба брызнул в стороны. Одна капля оказалась особенно удачливой, долетела до дальнего конца подвала и шмякнулась на искусственную руку — протез, затянутый в черную кожаную перчатку.

Обладателем протеза был наш старый знакомец, Иван Степанович. Он не заметил упавшей капли, потому что был очень увлечен одним важным делом. Он чихал — громко, раскатисто, так что могучее «а-а-ап-чхи!» словно эхо в горном ущелье металось среди массивных штукатуренных стен подвала, пока не затихало в слое белесой пыли.

— Черт бы побрал эту пылищу! — наконец-то выбив нос в платок, простонал Иван Степанович, а потом осмотрелся смущенно и перекрестился: — Прости меня грешного…

В это же самое время в подвале находилось еще два человека. Первый из них бил наотмашь, а второго били.

Первого звали Михаилом. Он был могуч и суров. В девятьсот семнадцатом году ему только исполнилось двенадцать годочков, однако он хорошо помнил, как его батюшку — почтенного городового, главу одной из уважаемых черносотенных ячеек, надежду и опору крепкой и дружной семьи — революционное быдло, возглавляемое каким-то кучерявым еврейчиком, затоптало насмерть, а потом еще долго куражилось над трупом.