Читать «Неизвестная. Книга первая» онлайн - страница 112

— Так может вам на Канатчикову дачу надо? В Солдатенковской психических не лечат.

— Солдатенковская… — упрямо сказал Юля и очень зло посмотрела на извозчика. — Воскресение никак нельзя!

Извозчик испуганно отдернулся, поерзал на козлах и потянул вожжи.

— Ладно, — сказал он. — Сейчас попытаемся…

Он, несмотря на ругань и обрушившиеся на него проклятья, вывернул пролетку в сторону, и громко огрызаясь в ответ матюкам возниц, направил кобылу в ближайший переулок.

Как только они съехали с главной дороги, стало легче.

— Придется тебе десять тысяч рублёв доплатить, — сказал извозчик Кузминкину.

— Ладно, — согласился тот. — Ты только поскорей довези.

— Воскресенье нельзя… скорее… — умоляюще посмотрела Юля на чекиста. — Скорее.

Извозчик дернул вожжи, кобылка фыркнула и пролетка покатилась по кривым улочкам и переулкам — в объезд затора.

*****

— … я же говорил, что могу что-нибудь напутать, — оправдывался Варченко. — Ты же сам давал только семьдесят на тридцать… Да и луна почти на пределе…

Они с Марковой и Тамиилом вышли из здания больницы.

— А чего вы ждали? — спросила Лидочка Кондиайна.

— Ну не знаю, — пожал плечами Тамиил. — Что он встанет… Ну или хотя бы глаза откроет…

— Но ведь температура понизилась на два градуса, — пожала плечиками Лидочка.

— И что? — хмыкнул Александр Васильевич. — Тут может быть столько причин, что…

— Наверное, вы правы, — согласилась Лида.

А Кондиайн разочаровано махнул рукой:

— Жалко, конечно…

Они уже собрались уходить, но Тамиил вдруг сказал:

— Александр Васильевич, смотрите-ка, — вскинул он руку. — Это же наши.

Варченко посмотрел в направлении, указанном Кондиайном, и заметил стоящих чуть поодаль от входа Струтинскую и Кузминкина.

— Что случилось?! — поспешил он им навстречу.

— Уже ничего… — прошептала Юля. — Уже ничего…

— Что с Натальей? — Варченко бросил озабоченный взгляд на чекиста и посмотрел на Юлю.

— С Натальей полный порядок, — сказал Кузминкин. — Тут вот… — кивнул он на Юлю. — Не в себе она…

Лида с интересом разглядывала вновь прибывших членов экспедиции, а Кондиайн осторожно взял ее под локоток.

— Идемте, я вас познакомлю.

— А кто это? — спросила Лидочка.

— Интереснейшие люди, скажу я вам, — улыбнулся Кондиайн. — Кстати, — хмыкнул он, — Как звали-то того больного? Все равно жалко его, бедолагу…

— А-а-а, — поняла о ком речь Лидочка. — Джугашвили. Иосиф Джугашвили… Сталин.

Что это вы встрепенулись? Задергались? Да не переживайте вы так…

И озираться, пожалуй, не стоит… Купе добротное, стенки глухие.

Вы же про него, про Сталина, про Кобу, из краткого курса истории ВКП (б) знаете. И из биографии… Там, конечно же, таких подробностей нет. Там вообще мало… Впрочем, наверное, так надо.

В то время Иосиф Виссарионович был человеком не самым известным. Ленин, Троцкий, Дзержинский — вот кто был на слуху у обывателя. А кому интересен комиссар по делам национальностей? В семнадцатом стол в вестибюле Смольного поставил, вот и весь комиссариат. Да и в двадцать первом он в тени был, и газеты о нем практически не писали. Даже медперсонал Боткинской, которую в то время москвичи по привычке называли Солдатенковской, о нем почти не слышал. Не велика сошка, хоть и член ЦК.