Читать «Невская битва. Первый подвиг Александра» онлайн - страница 135

Утром радовались все, метель, завалившая всё вокруг снегом, утихла, выглянуло долгожданное солнце, всё вокруг засверкало и засияло. Солнышку рады всегда, а особенно после многих дней непогоды. Новгород зашевелился, и без команды понятно, что пора собираться.

На сей раз выходили не таясь, чего уж тут прятаться, если весь белый свет знает, что на немцев идут. Князь очень торопился по последнему снегу, не то потом развезёт дороги, ни пройти, ни проехать. Быстрый путь, он только зимний, летом от Новгорода до Пскова и Юрьева быстро не поспеешь. Дружины, что пришли с Низовских земель от Владимира, Переяславля, Суздаля, тоже долго стоять не будут. Князь Ярослав Всеволодович свои отпустил скрепя сердце, у самого татары под боком, когда ждать, не знаешь. Да и немцы с каждым днём силу набирают.

Перед уходом отстояли молебен за успешный поход, выслушали архиепископское напутствие, потом речь самого князя о том, что не будет покоя на Новгородской земле, пока рядом на Псковской беда, попрощались с родными и двинулись через ворота Загородного конца в сторону Пскова. Впереди князь на своём белом коне, вороной идёт в поводу. Корзно не алое, просто тёмно-красное, и шитья золотого почти нет, не на праздник едут. Многие заметили, что хотя и провожает его молодая княгиня, да всё не так, как в самый первый поход на шведов. Только и махнула платочком вслед, а раньше-то весь день на крыльце стояла, вдаль глядя, точно ветерок вести принести мог. Хотя жили князья вдали от города в Городище, но всё равно про них люди всё знали. Разлад у молодого князя с его княгиней. А почему? Неужто Новгород виноват? Женщины рассуждали просто: кому же понравится, когда молодой муж дома не бывает, всё в походах, в походах... Вот и скучает без любимого княгиня, а когда плохо, так и мысли дурные в голову лезут.

И они были правы, княгиня Александра и впрямь скучала в одиночестве. Её свекровь княгиня Феодосия только и знала, что с монахами да священниками возиться, да ещё детей своих пестовать. Немолода уж, второй сын женат, внук есть, а она снова тяжела, своего сына тоже зачем-то Василием назвала, как первенца Александры. И самой Александре про то внушала, что, мол, женское дело детей носить да воспитывать сызмальства. Но княгине ещё и любви хочется, чтобы муж не валился с ног от усталости к вечеру и не вскакивал до света утром, а чтоб всё с ней был, по руке гладил, в глаза смотрел, ласкал горячо... Но Саша занят, всегда занят. Попыталась ему сказать, нахмурился недовольно, мол, не могу в тереме сидеть, времена больно беспокойные. А когда они были спокойные? Монахиню Ефросинью, невесту старшего брата Фёдора, в пример ставит, что та много людям помогает. Ей хорошо, она одна, а как Александре быть? Васенька ещё и ходить не начал, а она уж другое дитя под сердцем носит, значит, куда попало ходить не может и с кем попало говорить тоже. Княгиня пробовала сказать духовнику своему Иллариону, но тот мало что понял, в женских страстях неразборчив. Вот и тоскует княгиня от безделья и одиночества.