Читать «Невидимая сторона. Стихи» онлайн - страница 38

чечетку отбивал,

дробно каблуками

колотил паркет,

я все свои печали

мигом забывал.

Так год прошел.

И два прошло.

И даже много лет.

То у меня,

то у него,

то в номерах отелей

под перестук, под перебор

крепких каблуков.

(Опять грустишь?

Опять печаль?

Да что ты, в самом деле?!»

Он бить чечетку для меня

часами был готов.

С непроницаемым лицом,

отрешенным взглядом,

ритм учащая резко,

почти что недвижим,

как бы под грохот кастаньет

парил со мною рядом

не ангел и не черт,

скорей — усталый старый джинн.

О чем он думал,

колотя

каблуками пол,

носками щелкая штиблет —

«чет — нечет», «да и нет»?

Так год прошел.

И два прошло.

И даже много лет.

О чем подумал он,

когда

вниз головою падал

внутрь клетки лестничной,

где смерть

ждала на самом дне?

…Что человек — загадка,

повторять не надо.

И Юры нет.

Но сердце бьет

его чечетку

мне.

♦ + *

А он —

ловец неуловимого.

Что снилось нам —

забылось за день,

но за решеткой смысла мнимого

все смотрит

зверем в Зоосаде.

И тайна жизни,

не разгадана,

скрываясь с каждою судьбою,

сквозь дым кладбищенского ладана

все смотрит

девочкой слепою.

О чем рокочет это облако,

о чем задумались нагорья? —

тщедушный голосом и обликом,

внимает он

себе на горе.

Что хочет выразиться в музыке?

Зачем издревле бьют в тимпаны?

О как его заботы узки

для составляющих темпланы!

Не мостовой, не тротуарами —

полями необычной шири

идет под звездными отарами

единственный, быть может, в мире…

ПАМЯТИ ЛУИ АРМСТРОНГА

Натружена губа Армстронга,

и по вискам стекает пот.

Но звук трубы, раздетый донага, пронизывая даль, плывет…

То сам себя перебивая,

то набирая высоту.

В ком есть еще душа живая,

того коснется на лету.

Веселый негр, печальный негр

с приплюснутой губою,

его мелодия сквозь снег восходит нотой зноя.

Весь шар земной соединив,

ни на день, ни на час

не молкнет нежности мотив,

не молкнет трубный глас.

Армстронг с трубою золотой смертью разлучен.

Но кружат диски под иглой! Поет магнитофон!

…Когда ребенок,

когда обижен,

когда просияет

сквозь соль слез –

трубу Армстронга

я снова вижу,

и снова солнце

поднялось.

В КИШЛАКЕ

Ласточка, словно пуля сквозная,

через сердце ушла в небосвод. По-таджикски ни слова не зная,

я в кишлак вступил, как в кроссворд.

Я кружил среди стен глинобитных

над слепящей арычной водой.

И казалось просто обидным,

что полжизни прошли стороной.

Вдалеке от вот этих шелковиц,

ветви свесивших через дувал,

от гранат, чьи цветы краски крови,

от покрытых тюльпанами скал.