Читать «Небо закрыто льдами (Документальная повесть)» онлайн - страница 26

Вместе с Жильцовым в центральном посту — старпом. Частый их гость — командир электромеханической боевой части Рюрик Александрович Тимофеев. Стоит взглянуть на его лицо, услышать его речь — безошибочно определишь: южанин. Таких смуглых только среди одесситов да крымчан встретишь; так говорят — чуть нараспев, не спеша — только люди, выросшие на черноморском берегу.

Наш Рюрик — «техническая косточка», но так же, как Шепелев споры о кибернетике, Тимофеев любит музыку и стихи. Знает он их великое множество — красивых и нежных стихов о нашей русской природе, о разлуках и о любви. Такие стихи помнить людям мягкохарактерным и нежным больше подходит, а у нас на лодке его зовут «Железным Рюриком». Он человек исключительного мужества и спокойствия. Тимофеев многое знает и многое умеет. В него верит командир, и все мы в него тоже верим. Тимофеев — хозяин атомного сердца корабля, и не было случая, чтобы «хозяйство» Тимофеева хоть на час отказало.

Рюрик Александрович вышел в поход капитаном третьего ранга. В тот же день радисты приняли депешу. Тимофееву было присвоено очередное воинское звание.

Командир, прочитав депешу, пришел к Тимофееву:

— Как служба, Александрович?

— Надежно, командир.

— Спасибо, Рюрик. И поздравляю тебя — товарищ капитан уже второго ранга! Звездочку вручу, когда домой вернемся. Нету с собой. Не запасся, понимаешь…

Глава 5

Так было на войне. Любовь — тоже оружие. Буратино — равноправный член экипажа

Коварная чикинская фраза о том, что по неопытности своей мы можем запросто «утопить» адмирала, за самое живое задела матросов.

Петелина у нас любят. Служить с ним легко. Не потому, что адмирал «не придирается» — Петелин спуску не даст, если промашки по службе заметит. Но он к тебе сначала просто как к человеку подойдет, а потом уже как к подчиненному. Сначала узнает, чем ты живешь, что тебя беспокоит, а потом уже и смотрит, откуда у тебя неполадки на службе идут. Дома у тебя что-нибудь случилось — поможет внеочередной отпуск получить. На личном фронте непорядки — сначала это дело с тобой как отец обсудит, а потом, если надо, сам и с девушкой поговорит. Учиться хочешь, к книжкам тянешься — вместе с твоим командиром обязательно придумает, как тебе помочь. Нужды матросские хорошо адмиралу знакомы — сам рядовым начинал, и подводить его, одним словом, никакого резона не было.

…И пошел по отсекам, по боевым постам один разговор: вон соседи, гляди, на контрольной проверке готовности пять получили, а мы как бы не опростоволосились…

Из вахты в вахту мы отрабатываем быстроту и точность. Для нас это самое главное — не теряться. Растерянность — это паника, а она страшный враг, особенно для подводников. Паника на глубине многих десятков метров, в стальной коробке, стиснутой гигантским давлением воды, часто несет гибель всему экипажу…

Скептик ухмыльнется наверняка: туману, мол, напускает матрос, «травит», как говорится, чтобы цену набить. Чего там отрабатывать, когда всего-то и де-лов — из вахты в вахту за одни и те же рукоятки держись… А ты попробуй, скептик. Сумеешь так, чтобы в мгновение ока руки твои могли выполнить любую из множества неожиданных и нужных команд? В этом-то вся и трудность — в мгновенной точности. Совместить в боевой обстановке все эти качества не так-то легко…