Читать «Неаполь – город миллионеров» онлайн - страница 46

Дженнаро смотрит вверх, стараясь овладеть собой.

Я иногда позволял себе делать отеческие наставления вашему сыну. И делал это от всей души. Нас не было. (Молчание Дженнаро приводит его в отчаяние. Голос его становится взволнованным. Он уже говорит не со своим собеседником, а с самим собой, словно исповедуясь перед своей совестью.) Женщина одна в доме. Без мужчины. Конечно, знаете как… Меня видели, я часто приходил, и понятно, что могли подумать… (Искренне и с достоинством.) Но я даю вам честное слово, что донна Амалия уважала и уважает вас. (Пауза.) Вы и утром сегодня со мной обошлись холодно. Я это заметил. И нарочно вернулся, чтобы увидеться и поговорить с вами. Мужчины мы или дети? Дон Дженнаро, если кто и должен просить у вас извинения, так это я. Но в отношении Амалии вы должны быть спокойны.

Это и хотел сказать Эррико Красавчик. Теперь у него стало легче на душе. Пауза.

Поскольку этой ночью я еду в Калабрию… а когда едешь ночью и порой не знаешь, вернешься живым или нет… я хотел… имея в виду ваше поведение сегодня утром… (Видя, что Дженнаро не намерен примириться с ним, встает, готовясь уйти.) Если могу вам оказаться полезным в чем-нибудь… (Идет.) Очень вам желаю, чтобы выздоровела девочка… и доброй ночи… (Делает еще несколько шагов и. не поворачиваясь, почти растроганным голосом.) Еще раз, дон Дженна… (Уходит в переулок налево.)

После паузы входит Поп.

ПОП (идет в дверь слева). Дон Дженна, ничего! Вот нашел эту коробочку пилюль. (Показывает. Имея в виду врача.) Сейчас покажу ему. (Уходит.)

Входит Амалия. Измученная, убитая горем, она очень изменилась. Впервые она предстает перед нами как мать. Она даже как будто постарела. Не хочет и не может больше притворяться; ей нечего больше скрывать. Безутешная, садится у стола в центре.

АМАЛИЯ. Нигде! Нигде! Нигде! Я спрашивала у всех! Весь Неаполь обошла! Невозможно найти! У кого есть, те припрятали. (В отчаянии.) Какую же совесть надо иметь? Спекулируют лекарством! Лекарством, которое может спасти человека! (С криком боли.) Что же, значит, дочка моя должна умереть?! (С негодованием.) Они его припрятали, чтобы набить цену! Ну разве это не подлость? (Не ожидая ответа, встает и уходит в дверь слева.)