Читать «Не царская дочь» онлайн - страница 38

Еще через год осужденному Алексею Волобуеву объявили, что он отправляется на фронт в составе штрафного батальона.

В одном из первых же боев он погиб под Калугой.

А для потомков — просто пропал. Исчез, сгинул, был вычеркнут из семейной истории и отсечен от родового древа. Место, из которого росла его ветвь, зарубцевалось и сгладилось, напоминая о себе лишь едва заметным бугорком на стволе.

Но ведь на этой отпавшей ветви, к тому времени, уже было три молодых побега! От одного из них — трехлетнего сына — впоследствии ответвился и мой росток…

Может быть, поэтому мне так знакомо чувство тотальной нехватки жизненных соков?

Глава 12

О прятках, как возможности найтись

…Там, за сараем, был каменный колодец.

Когда мы с Иркой и Сережкой играли в прятки, я всегда сюда прибегала. Присев на корточки, тихо сидела за круглой колодезной ротондой, не подавая никаких признаков жизни.

Я умела так сидеть. Задерживала дыхание и чутко прислушивалась и присматривалась ко всему, что происходит вокруг. Вот на покрытый мхом край колодца села птица — и тут же испуганно взлетела, почуяв человеческое присутствие. Вот прополз муравей, оставляя в пыли узкую дорожку — и исчез под моим сандалем. Я посмотрела на облупленный, стесанный, когда-то красный сандальный носок и слегка пошевелила ногой, выпуская муравья на волю: я не любила всякое ограничение своей свободы и, по возможности, уважала это чувство в других живых существах.

Над розовым цветком прожужжала пчела. Вот уж ненужное соседство! Еще свежо было в памяти воспоминание о недавнем пчелином укусе прямо в губу — отчего лицо раздулось до неузнаваемости, а уж боль была такая, что я еле сдерживала крик.

Пчела села на цветок и пыталась добраться до его середины. Я с неприязнью и страхом следила за ней, ничего не предпринимая для того, чтобы ее прогнать: прятки есть прятки, сиди и не шевелись.

Мимо гордо прошествовала бабушкина темно-рыжая кошка Маркиза. Она даже не глянула на меня, хотя я и сама не собиралась входить с нею в какие-либо отношения.

— Ты где? — послышался голос. — Мы устали тебя искать! Давай, выходи!

Но я и не собиралась этого делать! Была только одна причина, по которой я бы согласилась выскочить из своего убежища тот час же. Эта причина называлась дед Миша.

Теперь он из-за тяжелой болезни появлялся все реже. А раньше — всегда сидел на каменной ступеньке у двери своего дома.

Худой, с впалыми старческими щеками и дымящимся окурком во рту, дед Миша не производил впечатления доброго и милого человека, с которым бы хотелось поболтать о том, о сем. Он сидел на крыльце, попыхивая и глядя в одну точку перед собой, и я всякий раз норовила быстро пробежать мимо него, когда шла с матерью от бабушки домой.

— А ты чья будешь? — всегда одинаково бесстрастно настигал меня своим вопросом дед Миша.

Я отвечала.

— А ночью дождь конфетный был, — словно между прочим сообщал старик. — В трубах до сих пор леденцы лежат…

— И нет! — кричала я, остановившись и завороженно глядя на деда. — Из леденцов дождя не бывает!

— Не веришь — посмотри, — безразличным тоном говорил он.