Читать «Не родит сокола сова» онлайн - страница 239

Поднялась с крылечка и тетка Варя, в вечном земном поклоне опираясь на вышорканный дожелта, березовый ботажок, прищуристо вгляделась в Ивана, с трудом признав в нем соседского парнишку.

— Ой, дак Ванюшка Краснобаев! Сроду бы не признала, — ишь забородател-то, что геолог.

— Какой геолог?! — склонив голову на плечо, любуясь племяшом и крестничком, возразил дядя Ваня. — Вылитый поп. В городской церкви видал, — две капли воды.

— Вот бы в нашу церкву батюшкой и шел…

— Тетя Варя, — Иван склонил грешную голову – какой из меня батюшка?! Весь в грехах, как в шелках.

Крёстный стал выспрашивать племяша о житье-бытье, о братьях и сестрах, о Ивановых дочерях. А потом в разговоре помянулся и покойный Гоша Хуцан, и тетка Варя поведала, что к великому празднику Крещения Господня ездила на службу в городскую церковь, да там же заказала отпевание и сорокоуст рабу Божиему Георгию, а потом освященный песочек насыпала крестом на Гошиной могилке.

— Прости ему, Боже, — старуха перекрестилась иссохшей, бесплотной шепотью, а Иван, попутно с Гошиной, мимолетно и скорбно оглядев свою судьбу, где роились грехи, словно осы в гудящем гнездовье, уныло вопросил тетку Варю:

— А всякий ли грех, тетя Варя, простится?

— Господь милостив, — ласково улыбнулась старуха восковыми губами, — ежели раскаешься во грехах и замолишь свои пригрешения. Да и не станешь боле пригрешать…

Легко молвила тетка Варя: не станешь пригрешать, — обреченно усмехнулся Иван, — а как не пригрешать, ежели на каждом шагу — и в деле, и в помыслах — искушения сплошные и пригрешения? По городскому броду проплыл, это же скольких девушек хоть мимолетно, но окинешь азартным глазом от стегна до выи. А ведь как Христос рек: прелюбодействуя в помышлении, уже пригрешаешь, любодеи творишь. Так что же глаза мужикам выбить, а потом оскопить?.. Да за день кого облаешь, кого облукавишь, здесь к рукам приберешь, что худо лежит, там душой скривишь, тут скосишь…

Словно услыхав Ивановы сомнения, тетка Варя согласно покачала головой, по самые сросшие брови затянутой черным платком:

— Оно, конечно, лишь Господь без греха. Но лишь бы не угасло в душе покаяние.

Крёстный, норовя снова обнять и расцеловать племяша, прибавил:

— А покаянные слезы грешника – радость ангелам на небеси, херувимам и серефимам. Так от, крестничек…