Читать «Не проблема, а сюжет для книги» онлайн - страница 3
Джессика Лоури
2. Полицейский, который занимается этим делом, хочет только хорошего. Но ему приходится спросить вас, хотите ли вы забрать домой оружие, которым застрелился ваш муж. Если он еще новичок в своем деле, он может со смешанным чувством почтения и отвращения вслух удивиться, как человек мог выбрать для самоубийства дульнозарядное нарезное ружье. А если он еще к тому же и молод, то может передать вам очки мужа, не заметив, что на них остались следы серо-кровавого вещества.
3. Медсестра, которая будет брать у вас кровь на анализ, может и не догадываться, что привело вас в лабораторию. Она не заметит, что после шести мучительных недель вы наконец-то решились снять обручальное кольцо. Она увидит перед собой всего лишь одинокую беременную женщину, которая решила сделать анализ на ВИЧ, и это вызовет у нее отвращение.
4. Попытки справиться с горем, не имея ответов, подобны попыткам сделать фотографию всего мира, находясь внутри него.
* * *
Через три месяца после самоубийства Джея я спускалась в подвал, чтобы запустить стиральную машину. На последней ступеньке я наступила в собачью лужицу, поскользнулась и упала на спину. Прямо на ступеньки. Сильно беременная женщина лежала на прикрытом линолеумом цементе в холодной моче и смотрела в потолок. Похоже, я сильно ударилась головой, потому что никак не могла решить, что делать дальше. Помню, что чувствовала себя очень расслабленной. Все стало безразлично. В тот момент я думала только одно: «Я могу оставаться здесь вечно».
Из своей комнаты выбежала Зоя. С великолепной уникальной логикой трехлетнего ребенка («Мамочка играет лежа!»), увидев меня в таком положении, она не испугалась, а обрадовалась. Она уселась возле моей головы, скрестив ноги, и положила мою голову себе на колени. Теперь собачья моча капала с моих волос на ее колени.
– Все будет хорошо, мамочка.
До сих пор не знаю, что она хотела мне сказать. Возможно, она всего лишь повторяла то, что я твердила ей каждый день в качестве своеобразного профилактического пожелания. Она стала гладить меня по голове, как это делала я, когда она болела. И, гладя мои мокрые волосы, она напевала песенку – что-то среднее между «С днем рождения» и «Братец Жак». Вниз прибежала собака и тоже прижалась ко мне.
Так мы сидели втроем, пока я не вспомнила, как нужно двигаться.
* * *
Прежде чем решиться написать собственный детектив, я прочитала тридцать книг. Живот у меня стал огромным. Я и часу не могла провести, чтобы не вспомнить о нем. Мои мозг и сердце голодали. Я жила в конце длинной проселочной дороги, куда редко кто приезжал. Но я чувствовала, что думают люди, когда видят меня.
Люди хотели помочь. Они беспокоились обо мне. И я несла все эти чувства в себе – все их беспокойства, всю боль, которую они пытались навязать мне, и я не могла от этого избавиться. Мне стремились помочь не только друзья и родственники, но и совершенно посторонние люди. Они не прекратили своих усилий даже после похорон. Но горе эгоистично, и я могла лишь отстраненно наблюдать за ними, продолжая переживать все в своей душе.
