Читать «Не прикасайся!» онлайн - страница 136

 - У меня. – Я стараюсь скрыть набежавшие слезы.

 Хотя за очками их все равно не видно, но по тому, как я прижимаюсь щекой к его плечу можно все понять.

 - Нам надо решить, какая вероятность нас пугает больше. Если хочешь честности, то я скажу, что ты уже лишилась зрения по моей вине однажды. Мне не хочется, чтобы это произошло второй раз. Но…

 - Но?

 Он тяжело вздыхает.

 - Но я тебя люблю. И мне нравится мысль о тебе и ребенке, хотя, признаться честно, семейная жизнь меня слегка пугает. Но, пожалуй, я готов к детям и тебе. К твоему отцу не очень готов… у нас, знаешь ли, принято встречать гостей столом и подарками, а не ударом в морду, но как-нибудь приспособлюсь… шлем куплю.

 Я замираю, шокированная услышанным и на несколько мгновений мне кажется, что вот-вот я проснусь. Очнусь к себя в комнате или в больнице, пойму, что это был странный сон, и Александр Крестовский – все еще недоступная мечта, безответная любовь и кошмар наяву. Что не было объятий на скамейке в больничном саду и не было «я тебя люблю», что мне привиделись и роман, и ребенок, и свечи с книжными ароматами. Как страшный сон окажутся позади шоу и Никита.

 Справиться с эмоциями не удается. Прерывистый всхлип и следом за ним в легких будто кончается воздух. Я пытаюсь снова задышать, но на несколько секунд чувствую, словно куда-то уплываю. Действие это лекарств или возвращается токсикоз, я не знаю. А может, годы безответной выматывающей влюбленности навалились разом.

 - Тихо… тихо, Настя. Дыши.

 В его голосе и беспокойство, и улыбка, он прижимает меня к себе, перебирая волосы, и я готова отключиться прямо здесь, но в то же время хочу, чтобы прикосновение длилось вечность.

 Люблю… я столько раз слышала его голос, повторяющий это, во сне и фантазиях, что сейчас тоже боюсь проснуться.

 - Я хочу, чтобы ты видела. И еще хочу, чтобы была счастливой и здоровой.

 - Я привыкла к слепоте. Живу с ней так давно, что почти привыкла.

 - Нет, Настюш, ты не привыкла. Я же вижу, как ты просыпаешься. И видел твой разговор со Светой.

 - Со Светой?

Я напрягаюсь, воспоминания о встрече с ней в коридоре перед выходом больно отзываются обидой и стыдом за собственную беспомощность.

 - Я выпер ее с волчьим билетом. Будет осваивать профессию кассира.

 - Выгнал?

- Да. Никто не имеет права себя так вести на моем катке, с моей ученицей и по отношению к моей девушке. Она ведь не первый раз тебя задевает, так?

Я пожимаю плечами. Мне немного жалко Свету, и эта сентиментальность удивляет. А вот кого не жалко так это Никиту, но о нем я не спрашиваю. Не хочу знать, одна мысль о том, что бы случилось, не будь у меня такого токсикоза, приводит в ужас.

 - Нельзя решать за другого, что ему делать с телом и ребенком.

 - Безусловно. Я не дам никому решать за тебя. Даже твоему отцу.

 - Вам же не нужны скандалы.

- Все равно они начались. Одним больше, одним меньше. Никто не сможет заставить тебя делать что-то, что ты не хочешь. Мы можем перевести тебя в другое место или наложить судебный запрет. Это ведь не Африка, в Европе можно и в глаз получить за принуждение к чему-либо.