Читать «Не прикасайся!» онлайн - страница 121

  Но не сегодня. Когда звучат финальные аккорды, я сама не верю, что докатала. По пальцам стекает крошечная капелька крови, а по венам течет чистый адреналин. Я снова возвращаюсь к тренеру. 

  - Молодец. Чуть не докрутила ритт. Но досидела в волчке, и это хорошо. Покажи руку. 

  Когда он берет мою ладонь, вдруг становится очень тепло. 

  - До свадьбы заживет, - улыбается Крестовский. 

   За такую улыбку можно выдать миллион лучших прокатов. И столько же раз упасть.

 Меня едва не выворачивает прямо на льду, но я нахожу в себе силы подняться. Самое страшное, что я потерялась. Упустила ориентацию, и имею лишь смутное представление, в какой части катка нахожусь. Но растерянно замереть и униженно поехать на поиски калитки в надежде, что кто-то подскажет подобно смерти.

 И я продолжаю программу. Немного неуклюже, неуверенно, но вливаюсь в ритм музыки, набирая скорость, чтобы войти во вращение. Я как будто плыву в непроглядной тьме, как в одном из кошмаров, когда я внезапно слепну во время соревнований и не могу даже понять, в какую сторону нужно ехать.

 Я захожу во вращение прежде, чем слышу чей-то предупреждающий оклик. Слишком поздно понимаю, что начала близко к бортику: нога больно врезается в дерево. От неожиданности и силы удара я снова падаю, и на этот раз не могу подняться.

 Больше нет сил, и хоть пространство все еще наполнено музыкой, я поднимаюсь и медленно еду вдоль бортика, нащупывая калитку. К счастью, кто-то открывает передо мной дверь, и я слышу голос Макса:

 - Насть, идем скорее…

 Я хочу убраться отсюда больше всего на свете, больше жизни, которая в такие моменты кажется совсем ненужной. Можно только представлять, какую активность в сети вызовет это видео. Что обо мне напишут, в чем обвинят тех, кто выпустил меня на лед и допустил этот позор.

 Радует только что я не увижу глаза отца, полные разочарования. И от Алекса спрячусь за привычной стеной недуга.

Макс тащит меня куда-то в коридор, так быстро, что я не успеваю надеть чехлы. Хотя я даже не знаю, куда их положила.

- Борис Васильевич просил привезти тебя немедленно! – говорит охранник, и я хмурюсь.

 - Папа? Зачем?

Неужели он видел этот позор в прямом эфире? Слезы уже подступают к горлу, и единственная причина, по которой я не плачу: нет сил. Они все остались на льду.

А я ведь никогда не проигрывала вот так, на глазах у всех, по глупости. Падала, поднималась – и становилась звездой. У меня был миллион первых падений, но не было ни одного второго. Показалось, будто сердце изрезали на кусочки, как для детской аппликации на листе картона. А осколки мечты смели в совок и выбросили в мусорку.

Слепая девушка не может быть фигуристкой. Пора это уже запомнить. И смириться.

 - Что хотел папа?

- Не знаю, Насть, но он сказал, что если я тебя не привезу через полчаса, то уволит! Вот, я принес кроссовки, переоденься.