Читать «Не верь зеркалам» онлайн - страница 3

Вещи в шкафу висели дружно, плечом к плечу, напоминая о прожитых вместе годах. Казалось, вещам дано больше помнить, чем людям. Но что могли помнить вещи! Ведь тогда, в том далеком году, у него была только гимнастерка с пластмассовым подворотником, а у нее голубое платьице, которое мать купила ей по случаю на барахолке… Ни гимнастерки, ни этого платьица давно не было в помине. А любовь? Осталось что-то от той любви или тоже нет уже ничего?..

Он вскипятил чайник и, подняв сахарницу, увидел записку. Прочел, и горло перехватило. Он думал, что плачет от жалости к дочери. Но плакал он от чего-то другого, и слезы его были сладки, как слезы радости…

На автобусной остановке было пусто, – должно быть, автобус ушел только что. Звезды стали крупнее к ночи, белые сады благоухали в темноте. Где-то очень далеко лаяла собака, и это еще больше придавало сходства с деревней этой тихой окраине, и было странно думать, что через пятнадцать – двадцать минут он окажется в центре большого южного города, где в этот поздний час еще кипит жизнь, звучит музыка и по главной улице – местному «броду» – в красноватом отблеске витрин гуляют молчаливые пары, все в одинаковой «модной» позе – рука парня лежит у девушки на плече…

Мир был создан для счастья. Он был готов поверить этому, потому что сам был почти счастлив. Завтра он увидит их. Веру и Таньку. Сейчас они шепчутся с Людмилой, решают, как быть. Нашла советчицу! Подругу! Бывают друзья по противоположности. Эти – именно такие. Людмила – хозяйственная баба. Благополучная. Такие, благополучные, любят давать советы. Обожает своего Волика. Что за имя дурацкое – Волик? Владимир, должно быть.

Но все зовут его Волик. Смешно. Мужику под сорок, весит девяносто два кило.

Он взглянул на светящийся циферблат часов – одиннадцать. Автобуса все не было. Хоть иди пешком. По одной из улочек беззвучно прошла машина, свет фар скользнул и исчез.

И вдруг он услышал женские шаги. Женщина шла быстро, почти бежала. Он узнал эти шаги сразу.

– Димка!

Она так запыхалась, что не могла говорить.

– Так это правда? – сказала она. – Мама приезжает? Я так рада. Ты хорошо сказал. Пусть все будет по-человечески, да? Ты согласен? Она же здесь не была у нас. Для нее это все так важно. Как я живу, понимаешь? Как мы живем…

Она подошла к нему, взяла за руку. Ее рука была холодная. Близко, у самых его глаз, доверчиво сияли ее глаза.

– Замерзла? – спросил он и с сожалением услышал тарахтение автобуса.

– Да я не взяла ничего теплого, – сказала она. Как будто речь шла о курорте, а не о том, что она ушла от него. Навсегда. – Мы завтра придем, – сказала она. – С утра.

Автобус приближался, слепя глаза и переваливаясь на немощеной улице.

Он больно сжал ее руку.

– Нет уж, – сказал он. – Домой так домой. Сейчас. Или никогда.

Скулы его напряглись, сердце стучало. Автобус уже тормозил с шипеньем.

– Я не могу, Димка, – сказала Вера. – Завтра.

– Сегодня, – сказал он. И подтолкнул ее к подножке автобуса.