Читать «Не боярское дело. Шестая часть книги. Главы 38 - 42.» онлайн - страница 50

Глава 42

– А вы изменились граф, и повзрослели, – оторвался от бумаг князь Обдорин, когда я появился у него в кабинете.Вот как они это определяют? Мне Дарья то же самое сказала, когда провожала в столицу. Я не поленился, и пока мы летели, хорошенько рассмотрел себя в зеркале. Да, немного осунулся. Пара морщинок наметилась, чуть обозначившись едва заметными линиями. Моя извечная смешливость исчезла с лица, а выражение беззаботности сменила сосредоточенность. На первый взгляд отличия минимальные, впору под микроскопом разглядывать, но похоже это мне одному так кажется.Ладно бы у себя в посёлке я заметил, как ко мне отношение поменялось. Там, пожалуй, никого не осталось, кто бы на "графскую дорогу" не сходил.Представляете, ко мне как-то целая делегация заявилась. Предложили "графскую дорогу" оставить вместо планируемого памятника, а подъезд к посёлку заново провести, в обход того места, где колонна грузовиков стояла. Если что, то я "Щуку" хотел на въезде в посёлок изобразить на этаком помпезном постаменте, а мои оппоненты… Да, да, имеются у меня такие, настаивали на "Сапсане", мотивируя своё желание увековечить достижение наших верфей на Императорских гонках.

И вот на тебе, третий вариант, который с каждым днём набирает всё больше и больше сторонников. Перенести въезд в посёлок, чтобы каждый проезжающий мог видеть тот лунный пейзаж, который я оставил своей магией вместо старой дороги. Бывшая дорога немного пострадала, куда уж без этого. Ямки там появились. Небольшие такие. Как по мне, так на кратер вулкана ни одна из них не тянет, так что пусть не врут. Разве что в самом центре этого безобразия их чуть больше и глубина у них солидная, так по весне там озерцо появится и легко всё скроет. Короче, так себе достопримечательность. Зря я конкурс на лучший памятник объявил. Хотел, чтобы все поучаствовали, а мне теперь чистое непотребство подсовывают. Может, кому из гостей даже не захочется после увиденного в посёлок заезжать. Я бы точно задумался, стоит ли мне к такому монстру в гости ехать. Вдруг он не одним ландшафтным дизайном увлекается. – Надеюсь, все мои письма и посылки до вас в целости дошли? – почтительно поклонившись, задал я князю весьма немаловажный вопрос.Едва заметным жестом он махнул мне на ближайший стул. Раз приглашают, уселся. – Графа вашего не смогли допросить. Он по дороге в госпиталь умер, – чуть поморщился Обдорин.Хорошая новость, хоть и ожидаемая. Наша целительница вовремя предупредила, что с заражением крови ей не справиться. Значит, не доехал обмороженный граф Михайлов до столичных эскулапов. Сейчас только мы со Степаном знаем о существовании тайника, оставшегося от покойного князя Куракина. – Жаль. Так и не успел с ним поговорить. Теперь и узнать не у кого, ради чего он напасть на нас захотел, – сокрушённо покачал я головой. – Неужели времени не нашлось? – прищурился князь. – Меня после боя так выключило, что я даже гостей не смог проводить, а утром графа уже к вам пришлось отправлять, – поделился я с князем той частью событий, которая была мне удобна.Так уж вышло, что я графа Михайлова увидеть не смог. А то, что Степан с нашим пленником успел плотно пообщаться, князю знать необязательно. Обдорин тоже частенько меня втёмную запускает и делится далеко не всей информацией, даже касающейся меня лично и не представляющей особой государственной тайны. Впрочем, где я и где Обдорин. Имеет князь право на тайны. А я – на трофеи. Граф Михайлов толком не успел рассказать Степану, что в тайнике спрятано. Пока объяснял, как ловушки обойти, у него "бензин закончился", по образному выражению моего друга. Потерял Михайлов сознание и так в себя до отлёта и не приходил больше. – Наставника Рюминых вы к себе сманили? – сменил тему князь, что-то кивком отметив в моём ответе. – Если мы про Шабалина говорим, то я предложил ему переехать ко мне, когда у него контракт закончится, – осторожно согласился я с общим смыслом вопроса, немного поправив формулировку. – Он получил разрешение на досрочное расторжение контракта, – чуть заметно усмехнулся князь, давая понять, что ему его версия случившегося нравится больше, – Но спросить я вас хочу не о Шабалине. Как вы отнесётесь к тому, что вместе с Шабалиным к вам прибудет один из его давних учеников. Некто, Пётр Шепелев.Если Обдорин рассчитывал увидеть отражение каких-то эмоций на моём лице, то он просчитался. Ни про какого Шепелева я никогда не слышал. Не было у меня времени для выслушивания светских сплетен и чтения журналов, посвящённых жизни бомонда. Пришлось просто пожать плечами. – Полагаю, они оба взрослые люди и могут иметь право на самостоятельные решения, – постарался я заранее откреститься от любой попытки свалить на меня вину за чьи-то действия. – Если бы. С самостоятельными решениями у Шепелева проблемы, – отчего-то вдруг развеселился князь, – В том-то и дело, что Шепелева вы можете получить только под личное поручительство.Я всем своим видом изобразил почтительное внимание, ожидая разъяснений. – За примерное поведение дальнейший тюремный срок может быть заменён ему на ссылку. Без права покидать указанное ему место проживания раньше окончания срока. Ходатайство о смягчении наказания тот же Шабалин может написать, но без вашего согласия толку не будет. Кто-то же должен приютить преступника, вставшего на путь исправления, – последние слова Обдорин произнёс достаточно ехидно. Похоже, в исправление неведомого мне Шепелева он ни разу не верит. – А я могу отказаться? Как-то с уголовниками у меня отношения не складываются, – напомнил я князю один из эпизодов своей жизни. – С уголовниками? А, ну да. Пришлось ему подходящую статью найти, – откинулся князь на спинку кресла, и глянул в потолок, словно припоминая что-то, явно не обошедшееся без его участия, – За шантаж его посадили. Девицу одну, прилюдно его оскорбившую, чересчур активно начал склонять к противоестественной связи. Братца её на дуэль вызвал, и убить пообещал, если она ему не отдастся по всякому. На этом его и взяли. – Ну, и зачем мне такой шантажист нужен? – Да забудьте вы про статью. Не за то его посадили. Шепелев ваш записной бретёр. Крайне удачливый, должен заметить. Шестнадцать заказных магических дуэлей за один только год, и все заканчивались крайне позорно для его соперников. Убивать он, как правило, отказывался, зато гнусность какую сотворить, всегда был рад. Кому лицо сплющит, да так, что ни один целитель не берётся первоначальный облик восстановить, кого с мокрыми штанами оставит, если того не хуже. Остальное и упоминать не буду. Сами узнаете. – Я так понимаю, что назвав этого бретёра моим, вы мне дали понять, что шансов на отказ у меня нет? – А зачем они вам, эти шансы? Отказаться, допустим, вы можете. Особенно в том случае, если меня убедите, что у вас не хуже Шепелева специалист по дуэлям имеется. Понимаете, надеюсь, что одно дело по полю со всей дурной силой приложиться, и совсем иначе всё на дуэлях происходит. Там свои приёмы, законы и правила. Для вас же лучше будет, если у вас учитель появится, который не раз наипервейших поединщиков на колени ставил. Хочу заметить, не из самых слабых Кланов соперники у Шепелева были, – довольно равнодушно ответил князь, что само по себе было странно, в свете допущенных им оговорок.Такое впечатление, что своими вопросами я его отвлекаю на разъяснение незначительных деталей, не давая перейти к чему-то более важному. Но тут уж, как говорится, каждому своё. Мне, к примеру, вовсе не улыбается заиметь под боком опытного бретёра, да ещё и поселить его около себя надолго. Отчего-то кажется, что проще в лесу волка поймать и вместо собаки его во дворе держать. Безопаснее как-то. – Службу безопасности стали интересовать дуэли? – я решил рискнуть и немного расшевелить князя неудобными вопросами, и кажется, угадал. Маска равнодушия на лице Обдорина дала трещину. – Служба безопасности занимается безопасностью, и не просто какой-то эфемерной и всеобщей, а только той, ключевой, которая связана с интересами государства. Так понятно? – Про безопасность – да, про дуэль – нет.Наглею. Впрочем, с моей точки зрения, справедливо. Князь пробует навязать мне опасного незнакомого человека, да ещё и желает, чтобы я поручительство за него дал. Ещё и какими-то дуэлями угрожает. Нет уж, так дело не пойдёт. Пусть объясняется. – Как я понимаю, вы не считаете факт появления архимага вашего возраста чем-то необычным? Если это так, то тогда наш государь ошибся, когда поручил мне решить все вопросы, связанные с вашей охраной. Именно вопросы. Обычной охраной не обойтись. Мои специалисты полагают, что в ближайший год у вас больше всего шансов погибнуть на дуэли. От неё вас и десяток телохранителей не спасёт. – Я думаю, что опасность дуэли слегка преувеличена, как и моё никем не подтверждённое звание архимага. – Думать можете, что угодно, лишь бы это не сказалось на выполнении распоряжения Императора, – врубил князь "служаку".Быстро он личины меняет. Вот только образ ретивого и в меру туповатого исполнителя приказов Обдорину не к лицу, да и сама по себе эта его позиция слабовата, что я сейчас и попробую князю доказать. – Так доведите же до меня полный текст распоряжения государя нашего. Что мы вокруг да около ходим, раз есть принятое решение.Недобрый взгляд резко замолчавшего Обдорина обещал мне много чего, и это точно были не плюшки с мёдом. Хотя, опыт и тут дал о себе знать. Князь чуть покрутил головой, расстегнул верхнюю пуговицу тугого воротника, и тяжело положив на стол сжатые в кулаки руки, уставился на меня тяжёлым немигающим взглядом.Взгляд князя я выдержал, что ему очень не понравилось. Как по мне, так детство какое-то. Помню, девчонки в младших классах в такие же "гляделки" играли, а тут мы, два взрослых мужика… Меня это точно с серьёзного настроя сбивает. Чуть на смех не пробило. – Что-то я не пойму, граф, с чего вдруг у вас такое неуважение к имперской службе безопасности появилось? – ещё раз сменил маску Обдорин, вольготно откинувшись на спинку кресла.Ага. Этакий добрый дядюшка. Ни разу не обеспокоенный недавними событиями, и тон выбрал такой, словно он состоянием моего здоровья интересуется. – Полноте, Ваше Сиятельство. Как можно не уважать того, чего нет, – чуть завёлся я, – Могу по пунктам разъяснить. Про заговор я вас предупредил. Императора и его Семью мне пришлось спасать. Куракин, Михайлов, переброска войск под Рязанью, архимаг Медведев, и просто "Медведи". Признаюсь, нет у меня уважения к имперской службе. Одни сплошные недоработки, которые меня лично коснулись, и мне же пришлось их исправлять. Дорого и болезненно.Пока я говорил, лицо князя сначала закаменело, а потом и вовсе покрылось нездоровым багрянцем. – Мальчишка! Не много ли ты о себе возомнил?! Да одно моё слово, и тебя в порошок сотрут! Дорого ему промахи службы встали! Пострадал он! Я, за тебя, перед Императором чуть ли не сватом выступаю, а ты копейки считать удумал! Вернут их тебе, можешь не сомневаться. И с Даром своим, потерянным, ты нисколько не прогадал, – сорвался Обдорин в крик, и я понял, что переборщил. Хотя одним махом узнал много интересного.Князь, после прошедшего заговора, и так не лучшим образом выглядит. Мешки под глазами, следы недосыпа. Наверняка измотан и весь на нервах, а тут я ещё с обвинениями. Вроде и цели добился, узнал больше, чем мне бы сказали, но как-то некрасиво получилось. Князь, как мне думается, редко лицо теряет, и уж тем более, на ругань срывается. – Не понравилось, Ваше Сиятельство? Поверьте, мне тоже не нравится, когда меня, ничего не объяснив, начинают к дуэлям готовить. У вас свои игры, может они и занятные, но у меня дел слишком много. Мне умирать некогда, а знать, о чём вы говорите, крайне необходимо. Так что, пришлось чуть ужесточить вашу же методику, с помощью которой вы не так давно из меня вытянули гораздо больше, чем я хотел рассказать. Прошу меня простить, но надеюсь, вас утешит изречение о том, что молодость беспощадна? Обдорин заметно сыграл желваками. Он привык, что одно только название его службы вызывает трепет. По крайней мере, у тех, кто титулом ниже. Под такую роль у него и жесты отработаны, и маски тщательно выверены. Всё ради того, чтобы собеседник даже юлить не вздумал, и уж тем более не надеялся сам разузнать что-либо.Взбеленился же князь от того, что услышал упрёки, адресованные к возглавляемой им службе. Не сказать, чтобы совсем несправедливые, но кто бы ещё стал учитывать интересы всякой мелочи, когда на кону стоит судьба Империи.