Читать «Наш человек в гестапо. Кто вы, господин Штирлиц? (д-)» онлайн - страница 6

Наконец грандиозный спектакль подошел к своему концу, раздались крики, бурные аплодисменты. Все встали, приветствуя своего идола.

После собрания руководители партии направились вместе с фюрером в винный погребок на Барерштрассе. Эрнст крутился у входа надеясь, что фон Заломон выполнит свое обещание, но тот забыл о друзьях.

Леман провдил друга до гостиницы.

— Почему бы тебе не подняться? Выпьем по маленькой на ночь? — предложил Эрнст. Он устал, был разочарован поведением «своего друга Франца» и поэтому сразу лег в постель. Вилли сидел за столом и маленькими глотками потягивал коньяк.

— Ты такой чудак, Вилли, начал Эрнст с издевкой. — Если я не займусь твоими делами, чего ты добьешься в полиции? Если друг тебе не поможет, ты так и останешься на бобах со своими знаниями криминалистики.

Он еще долго продолжал рассуждать в таком же духе, пока Вилли, терпеливо его слушавший, в конце концов не выдержал и заявил:

— Да, ты добился успеха, ничего не скажешь, ловко выкрутился из уголовного дела. Быть героем процесса о шантаже, устроить пальбу и завалить человека — не всякий на такие штучки решится. А толку-то! Судя по поведению твоего друга Франца — никакого!

Эрнст демонстративно отвернулся и стал зевать.

— И охота тебе нести эту чушь, Вилли! Хоть тебе и сорок два годка стукнуло, а рассуждаешь ты как школьник. Знаешь, я очень устал. Давай поговорим, когда отдохнем. Спокойной ночи!

«Очень приятно поговорили», — подумал Вилли.

На следующий день, когда друзья снова сидели в номере отеля, Эрнст вернулся ко вчерашней теме.

— Давай поговорим о твоем будущем, — заявил он, закуривая сигарету и удобно усаживаясь в кресле. — Расскажи подробнее о своем положении.

— Положение мое не очень завидное. Сижу на картотеке в пятом отделении, получаю около трехсот марок в месяц.

— Понимаю, понимаю, — с глубокомысленным видом заметил Эрнст. — Но триста марок, это только триста марок, особенно на них не погуляешь. — Он встал, хитро блесну карими глазами. — К тому же любовницу надо содержать. Твой покойный папаша, наверное, сказал бы: «Другого такого отпетого лодыря, как Вилли, не найти».

Слушай, Вилли, у меня есть одна идея. Сначала я расскажу тебе об одной женщине, некой баронессе Элизабет фон Грозигк. Эта Грозигк — одна из влиятельнейших берлинских дам, очень богатая, род не менее древний, чем у Гогенцоллернов[1] В ее доме бывает весь берлинский высший свет, она — из немногих аристократок, поддерживающих нацистскую партию. Кстати, именно эта Грозигк и спасла меня в тюрьме: не будь ее, я бы никогда не выпутался бы из этой истории.

Он замолчал, ожидая реакции Вилли, но тот молчал. Тогда Эрнст продолжил:

— И знаешь, когда она первый раз пришла ко мне в тюрьму, меня сразу же осенило: «Эта куколка прямо для Вилли!» Представь себе картину, сижу я в тюрьме, дело идет о моей жизни и смерти. И вот сейчас придет человек, о котором мне сказали: это твой последний шанс. Если и тут не выгорит, тогда тебе крышка. Стою я за решеткой в ожидании посетителя и вдруг вижу: это женщина. Теперь все зависит от меня, как я буду с ней говорить, какое смогу произвести на нее впечатление! Представляешь? Как только я ее увидел — аристократка, шикарная особа, хороша собой, черты лица тонкие, чуть резкие, волосы рыжеватые… Как только я ее увидел, особенно ее глаза, эти беспокойные, манящие глаза, мне тут же пришло в голову: «А ведь она клюнет на Вилли!» Клянусь тебе, господь бог ее прямо-таки создал для тебя.