Читать «Наш человек в гестапо. Кто вы, господин Штирлиц? (д-)» онлайн - страница 175

Голос его дрогнул, когда он стал говорить:

— Тебе станет лучше, когда ты подкрепишься. Пойдем!

Они зашли в маленький приятный ресторанчик со столиками в глубине ниш, освещенных мягким светом ламп. Люси растерянно смотрела на скатерть, бокалы, цветы в вазочке, потом он усадил ее в удобное кресло у стены и протянул бокал. Ее рука еще дрожала, и он поддерживал бокал, пока она не пришла в себя настолько, что могла сама поднести его ко рту.

Она слышала такой знакомый ей ласковый голос, звучащий, словно откуда-то издалека:

— Выпей это. Тебе станет легче.

Люси сделала несколько больших глотков. Это было что-то крепкое, оно немедленно превратилось в ароматное тепло. Она стала ловить ртом воздух, но скоро дыхание восстановилось, и Люси обнаружила, что перестала дрожать и всхлипывать.

— Все до конца, — настоял Билли.

Она повиновалась и откинулась на спинку кресла с закрытыми глазами, позволив своему телу полностью расслабиться, ощущая, как медленно растекается тепло от выпитого, чувствуя запах еды, коньяка и цветов. Все ее тело как будто размякло, и ее охватило чувство блаженства от этого полулежания на мягком бархате, от рассеянного света на ее веках, от полной бездеятельности и бездумности.

Все из того же далека Люси услышала, как он что-то говорил, наверно, заказывал еду. Утолив голод, Люси взглянула на Лемана, сидящего напротив. Опустив голову, он разглядывал вино на дне своего бокала. Свет от лампы падал на его скулу и подбородок, на красивую линию виска, бросая косую тень от опущенных ресниц Вилли на твердый абрис щеки. И первое, что поразило ее, была глубокая грусть на этом лице, именно она, а не суровость черт, образовала эти глубокие морщины на его щеках и придала его глазам такой мрачный вид. Пока он сидел с опущенной головой, рассеянно играя пустым бокалом, выражение лица было бы суровым и неприятным, если бы не его рот. Это был рот человека, которого постигло несчастье.

Неожиданно он поднял голову и посмотрел на Люси. Она почувствовала, как беспокойно забилось ее сердце, но она сумела выдержать его взгляд.

— Как ты теперь себя чувствуешь?

— Намного лучше, спасибо. Очень благородно с твоей стороны спасти потерпевшего крушение. Я, должно быть выгляжу, как…

Он неожиданно рассмеялся.

— Ты действительно чувствуешь себя лучше, раз начала беспокоиться о своей внешности. Пусть это тебя не тревожит. Ты выглядишь прекрасно, уверяю тебя, особенно после отпуска.

Он зажег сигару, и внезапно глаза его стали серьезными, когда он сказал:

— Меня приняли в члены НСДАП и повысили в звании. Теперь я стопроцентный нацист. Уклоняться от вступления, тем более, когда партия сама настаивает — невозможно, если не сказать больше — опасно!

Он опять замолчал и стал рассматривать свой бокал. Она не могла видеть его глаз, но под его внешним спокойствием чувствовалась такая решимость, что ей стало страшно.