Читать «Наш хлеб – разведка» онлайн - страница 4

Парни грохнули со смеху.

– Ты бы шла, подруга, – сквозь слезы выдавил из себя толстяк. – Закажи своему муженьку белые тапочки.

Антон махнул Регине:

– Иди.

Сокрушенно вздохнув, Регина подхватила Сережку на руки и направилась прочь.

– Ну, ты чего, мусорщик? – Сунув руки в карманы бридж, толстяк вышел на передний план. – Неймется?

Рыжий тем временем пришел в себя и выпрямился, заняв место в «боевых порядках» своих дружков, которые встали перед Антоном полукругом.

Смерив взглядом расстояние до Регины, Антон двинул ногой в подбородок толстяку. Лязгнув зубами, наглец оторвался от земли и полетел спиной на стоящую позади себя размалеванную, как индеец, девушку. Раздался вскрик, и оба рухнули на землю. Тут же кто-то попытался схватить Антона за отворот рубашки. Поймав запястье, он крутанул его против часовой стрелки, одновременно надавив большим пальцем на внешнюю сторону ладони. Еще один забияка взвыл и упал на колени. Заставив парня замолчать ударом ноги в печень, он отпустил его и локтем освободившейся руки залепил в висок рыжему, бросившемуся на помощь товарищу. Развернувшись вокруг своей оси, тот, удивленно хмыкнув, рухнул на асфальт. Четвертый, с бритым наголо черепом, кинулся на Антона, словно кошка. Убрав корпус чуть в сторону, Антон схватил его за шею и помог перелететь через выставленную вперед ногу. Со страшным грохотом лысый снес теменем ограждение павильона и застыл без движения, распластавшись на асфальте. Пятый член компании не стал испытывать судьбу и отбежал на несколько метров. В это время Антон увидел возникших будто из-под земли милиционеров. Двое сразу подскочили к нему и, схватив за руки, пригнули, словно опасаясь, что он убежит. Один присел на корточки перед бритоголовым.

* * *

Завязшее в зените афганское солнце нещадно палило. Его лучи жгли плечи даже через одежду и накидку, которую дал проводник. С непривычки резало от яркого света глаза. В них словно попал песок. Сайхан на ходу вытер градом катившийся из-под нуристанки – войлочного колпака – пот и, сощурившись, огляделся. Безжизненные скалы, серые горы, выжженная желтоватая трава и раскаленная, избитая копытами ишаков, узкая дорога, которой, казалось, не будет конца.

Они уже три часа в пути. Оставив джип в небольшом кишлаке близ Тарвы, куда приехали накануне вечером, с рассветом, быстро перекусив, двинулись горными тропами на восток. Сайхан Ирисбиев по кличке Хан шел на север Пакистана, в одно из селений пуштунских племен. Туда, где на узкой полосе, протянувшейся вдоль афганской границы, никогда не бывала полиция и куда не совались военные. Неделю назад, в Москве, он со своими верными людьми – угрюмым здоровяком Мансуром Гелисхановым, прозванным Утюгом, и еще молодым, круглолицым Ансалту Бажаевым – сели в душанбинский поезд. Дальше, от столицы Таджикистана, чеченцы за пять часов на старенькой «Ниве» добрались до пограничного кишлака Саринамак, расположенного на берегу Пянджа. Водитель машины одного из лидеров таджикской оппозиции, благополучно миновав несколько милицейских и военных постов, уже в обед передал эмиссара и его сопровождающих на попечение человека, который на протяжении всего времени после развала Союза занимался перевозкой наркотиков. С его помощью они переправились через реку на плоту, сделанном из тонких жердей с привязанными к ним бычьими желудками, наполненными воздухом. На земле Афганистана их уже поджидал Хабибула. Афганец сносно говорил на русском. Он жил в Кабуле, когда была война с «шурави», а потом часто наведывался в Таджикистан. С собой Хабибула привез традиционную одежду афганцев и сразу заставил чеченцев переодеться. В партугах – стянутых у пояса широких шароварах, – в длинных, расклешенных книзу куртках из хлопчатобумажной ткани и безрукавках-садрый горцы поначалу чувствовали себя неуютно. Однако вскоре привыкли.